"Джон Леннон, Пол Маккартни, Джордж Харрисон, Ринго Старр. Антология "Битлз"" - читать интересную книгу автора

служить в торговом флоте. Это желание было само собой разумеющимся: "Я хочу
плавать по морям, бывать всюду, покупать седла для верблюдов". У каждого
ливерпульца в углу висело верблюжье седло, потому что в каждом доме
кто-нибудь служил на флоте и привозил домой подобный хлам. А еще моряки
привозили в Ливерпуль пластинки и новую моду одеваться. Первым моим
музыкальным воспоминанием стала песня Джина Отри "South Of The Border" ("К
югу от границы"), которую я услышал, когда мне было восемь лет. При этом у
меня впервые по спине, как говорится, пробежали мурашки. Отри и трое его
товарищей пели: "Аи, аи, аи", - и это вызывало у меня трепет. С тех пор Джин
Отри стал моим кумиром.
Моряков мы узнавали с первого взгляда: они были одеты лучше всех. Я
серьезно планировал уйти в море. И даже записался в отряд
бойскаутов-моряков. Мы устраивали собрания и маршировали, мы разбирали
винтовки - это было здорово. Меня выгнали из отряда за то, что как-то я
сбежал вместе с винтовкой. Корабли я так и не увидел. Я нигде не
задерживался подолгу: всякий раз каким-нибудь поступком я вызывал у людей
раздражение.
У меня были кое-какие игрушки. Так, на Рождество мне подарили апельсин
и старую картонную коробку... Нет, конечно, это не совсем правда: я получал
такие подарки, какие только могли позволить себе мама, мои дяди и тети. Мне
всегда доставался пакетик конфет и какая-нибудь маленькая игрушка. Но я
вечно обменивал игрушки. Мне хотелось чего-то другого. Когда кто-то подарил
мне замечательный химический набор, я обменял его на что-то другое, и
кое-кто из моих родных был явно разочарован. Я никак не мог остановиться на
чем-то. У меня была небольшая коллекция марок, я собирал автомобильчики
"Динки", но больше всего мне нравилось меняться. Мы с друзьями часто крали в
"Вулворте" всякие мелкие пластмассовые штуковины, которые легко помещались в
кармане.
В конце концов я раздал все свои коллекции. Коллекция пластинок на 78
оборотов досталась моему двоюродному брату, которому она нравилась. (Покидая
Ливерпуль, я забрал с собой остаток коллекции пластинок, но мама не отдала
мне записи Пэтси Клайн или Литтл Ричарда. Она заявила, что они принадлежат
ей.)
Дед приносил домой разные железяки, шестеренки и колеса из доков, где
он работал, а я играл ими. Он работал в цехе, где производили котлы, и
однажды сделал мне паровоз, в двигателе которого горел настоящий огонь.
Такой замечательной игрушки у меня еще никогда не было. Паровоз был довольно
большой, на нем можно было даже сидеть. Я всегда отличался предприимчивостью
и сразу решил, что на нем можно катать пассажиров за плату. А иногда я
ставил маленькие пьесы или устраивал на заднем дворе зоопарк. Там в банке
из-под варенья жил паук. Никаких львов или тигров, конечно, не было - только
местная живность. Однажды у нас появилась шкура гепарда, опять-таки
привезенная моряком. Вход стоил полпенса. Бывало, что вход ничего не стоил,
зато выход - целый пенни. Или же приходилось прыгать со стены, пользуясь
зонтом вместо парашюта. В общем, если можно было заработать хоть пенни, мы
это делали.
Позднее у меня родился отличный план. Это случилось, когда я немного
повзрослел. Я собирался обратиться к миллионерам вроде Фрэнка Синатры.
Каким-то образом я хотел связаться с ними и попросить в долг миллион
долларов. К самой сумме я бы даже не притронулся, просто получал бы с нее