"Джон Леннон, Пол Маккартни, Джордж Харрисон, Ринго Старр. Антология "Битлз"" - читать интересную книгу автора

В реальности было много фальши, и я ее хорошо ощущал, несмотря на мои
одиннадцать лет. В любом районе любого английского города неподалеку от
церкви был обязательно расположен паб. Люди выходили из пивной навеселе и
шли в церковь, читали молитвы Деве Марии и "Отче наш" и клали пятерку на
поднос. Все это было мне чуждо. Впрочем, мне очень нравились витражи и
изображения Христа, запах ладана и свечей. Но остальную ерунду я терпеть не
мог. После причастия мне полагалось конфирмоваться, но я решил: "Еще чего!
Это я еще успею".
С тех пор я старался не бывать в церкви, но каждый четверг по улице
пробегал мальчишка, оповещая всех о приходе священнослужителя. Он подбегал к
каждой двери, стучал в нее и кричал: "Священник идет!" Мы все испускали
вздох раздражения, мчались наверх и прятались. Маме приходилось открывать
дверь и слышать: "Добрый день, миссис Харрисон, рад снова видеть вас. Во имя
Иисуса..." Она совала две полукроны в его потную руку и гость уходил -
строить очередную церковь или паб.
У меня было счастливое детство, неподалеку жило множество
родственников, близких и дальних. Часто по ночам я просыпался, выходил из
спальни, спускался вниз и видел собравшихся повеселиться людей. Вероятно,
это были родители и один-два моих дяди (некоторые из моих дядей были лысыми;
говорили, что лысины они заработали потому, что открывали двери пабов
головой), но мне всегда было жаль, что в доме праздник, а я об этом ничего
не знаю. О музыке я почти ничего не помню. Не помню, играла ли музыка на
таких вечеринках или нет. Наверное, они все-таки включали радио.
В те времена существовали детекторные приемники. Впрочем, не только
они. Было и радио, работавшее от аккумуляторов, наполненных кислотой. Их
надо было носить в магазин на углу и оставлять на перезарядку дня на три.
Мы слушали все, что передавали по радио: ирландских теноров вроде
Джозефа Локка, танцевальную музыку, Бинга Кросби и многое другое. Мама часто
вертела регулятор приемника до тех пор, пока не удавалось поймать арабскую
или какую-нибудь другую радиостанцию, и мы слушали ее, пока шум не
становился нестерпимым, а потом настраивались на другую волну.
Помню, в детстве я слушал пластинки моих родителей, всю старую
английскую музыку из мюзик-холлов. Одна такая пластинка называлась
"Шенанагги Да" - "Старый Шенанагги Да играет на гитаре...". Но отверстие в
пластинке располагалось не по центру, поэтому звучала она странно. Ну и
какая разница! Еще одна пластинка называлась "Огонь, огонь, огонь". Слова
были такие: "Почему все двигатели делают "чух-чух"? Это огонь, огонь,
огонь". Там было много других слов и звуковых эффектов, воспроизводивших шум
двигателей и звуки толпы. Это была двухсторонняя пластинка на 78 оборотов. В
конце одной стороны звучали слова: "Эй, переверните меня, и я спою вам еще".
А когда пластинку переворачивали, припев продолжался, а потом шли еще
двадцать куплетов. Я не понимаю людей, которые заявляют: "Мне нравится
только рок-н-ролл", или: "Мне нравится только блюз", или что-нибудь в этом
роде. Даже Эрик Клэптон говорит, что на него оказала влияние песня "The
Runaway Train Went Over The Hill" ("Убегающий поезд скрылся за холмом"). Как
я писал в своей книге "I Me Mine" ("Я, мне, мое"), к моим самым ранним
музыкальным воспоминаниям относятся такие вещи, как "One Meatball" ("Одна
тефтелька") Джоша Уайта, а также песни Хоуги Кармайкла и многое другое. Я
сказал бы, что даже дрянная музыка, которую мы ненавидели, - слащавые
американские записи конца сороковых и начала пятидесятых вроде "The Railroad