"Джон Леннон, Пол Маккартни, Джордж Харрисон, Ринго Старр. Антология "Битлз"" - читать интересную книгу автора

пользовались: здесь был роскошный линолеум, гарнитур из трех предметов, а
царил там промозглый холод, сюда никто не заходил. Мы все ютились в кухне,
где горел огонь, а на маленькой железной плите стоял чайник.
Большая часть сада была вымощена (кроме одного угла, где располагалась
клумба шириной в фут), в дальнем углу стояла уборная, а одно время и
курятник, где мы держали петушков. На стене, обращенной в сад, висела
цинковая лохань, которую мы вносили в дом и наполняли горячей водой из
кастрюль и чайников. Так мы мылись. Ванной у нас не было - никаких джакузи.
Одно из моих ранних воспоминаний - как я сижу на горшке на верхней
площадке лестницы и кричу: "Все!" Еще одно воспоминание детства - уличный
праздник. Повсюду были бомбоубежища, за столами и на скамейках сидели люди.
В то время мне было года два, не больше. Тогда меня сфотографировали,
поэтому, вероятно, тот случай мне и запомнился - только благодаря
фотографиям.
Улица Арнолд-Гроув немного похожа на Коронейшн-стрит, но я уже не помню
никого из соседей. Она находилась за отелем "Ягненок" в Уэвертри. Здесь же
располагалось большое здание кинематографа "Эбби" в стиле арт-деко, и
Пиктонская башня с часами. А упиралась эта мощенная булыжником улица в
бойню, где забивали лошадей.
В те времена жизнь в Ливерпуле кипела ключом. Река Мерси выглядела
внушительно - со всеми паромами и большими паровыми судами, прибывавшими из
Америки или Ирландии. В городе было много старых зданий и памятников,
грязноватых, но живописных. Но то тут, то там между этими прекрасными
зданиями зияли прогалины. Здесь были руины зданий, которые разбомбили в
войну, - эти пустыри никто не расчищал. (Вплоть до 1963 года, когда я
покинул Ливерпуль, в нем еще встречались следы прямых попаданий бомб.) Когда
я ходил в магазин, как правило, на месте бомбежек можно было увидеть толпы
людей, наблюдающих за выступлением какого-нибудь уличного фокусника,
обмотанного цепью или закованного в наручники. Таких актеров всегда было
множество - это синдром Гудини.
Трамвайные рельсы тянулись по вымощенным булыжниками улицам, над
головой висели провода. Мы ездили по городу на трамваях, а до Уиррела
добирались на подземке. К тому времени как у меня появился велосипед,
трамваи были вытеснены автобусами, поэтому рельсы убрали, а булыжные
мостовые заасфальтировали.
Я помню, как мама брала меня с собой, отправляясь по субботам за
покупками. Она часто таскала меня по городу, навещая старых дам - своих
знакомых. Наверное, они были не такими уж и старыми, но в детстве любой
человек старше двадцати кажется тебе стариком.
В городе были кинотеатры хроникально-документальных фильмов, они
располагались в маленьких старинных зданиях, там показывали мультфильмы и
киножурнал новостей "Патс". В них не было ничего примечательного, сеансы
продолжались минут пятьдесят. Поэтому можно было сходить за покупками, а
когда это занятие надоедало, выпить кофе, зайти в кинотеатр, посмотреть
несколько мультфильмов и продолжить поход по магазинам.
Я был еще совсем малышом, когда вступил в младший скаутский отряд
"волчат" при католической церкви святого Антония Падуанского. Да, путь до
скаутов мне был чертовски далеким. (В пору было летать туда самолетами
"Алиталии" - единственной авиакомпании, у которой, как гласит шутка, "шерсть
растет под крыльями".) Поэтому, добравшись до дома, я тут же засыпал,