"Джон Леннон, Пол Маккартни, Джордж Харрисон, Ринго Старр. Антология "Битлз"" - читать интересную книгу автора

либо в "NEMS". Часто мы заходили, просили разрешения прослушать пластинку,
но потом не покупали ее. Продавцов это раздражало, но нам было все равно -
мы успевали запомнить слова. Большой коллекции пластинок у меня никогда не
было.
В то время я часто ездил на велосипеде в Вултон, в гости к Айвену. Я
тогда жил в Оллертоне, откуда вполне было можно добраться на велосипеде.
Можно было и дойти пешком - по площадкам для гольфа, что мы с Джоном считали
большим удобством. В то время это было важно - жить по соседству. Тогда
подросткам еще не разрешали водить машины. Пит Шоттон, игравший в группе
"Куорримен", тоже разъезжал на велосипеде, и мы случайно встретились. Пит
был близким другом Джона. Он сказал: "Пол, ты здорово играл тогда, мы долго
говорили о тебе. Хочешь играть с нами?" Я ответил: "Мне надо подумать". Но
на самом деле предложение привело меня в восторг, поэтому я согласился и
сообщил об этом через Айвена.
Ливерпуль, Ньюкасл, Глазго и другие провинциальные города хороши тем,
что там есть немало мест с громкими названиями. Так, одно из первых
выступлений "Куорримен" в Ливерпуле состоялось на Бродвее. (Мы как раз
сделали свою первую запись в маленькой студии в Кенсингтоне, Ливерпуль.) Для
моего первого выступления мне дали соло на гитаре в "Guitar Boogie" ("Буги
на гитаре"). Я легко играл его на репетиции, поэтому все решили, что это
должно быть мое соло. Все шло прекрасно, но во время концерта мои пальцы
вдруг стали неуклюжими, и я подумал: "Какого черта я здесь делаю?" Я просто
слишком перепугался, это случается, когда все смотрят на гитариста. У меня
ничего не вышло (в следующий раз я сыграл соло только несколько лет спустя).
Вот почему в группе появился Джордж.
Я знал Джорджа по совместным поездкам в автобусе. Прежде чем мы
поселились в Оллертоне, я жил в Спике, в районе, который называли
промышленной зоной. (Теперь я понимаю, что туда пытались перевести
промышленные предприятия, чтобы обеспечить людей работой, но в те времена мы
даже не задумывались о том, почему район так называется.) Джордж жил на
расстоянии одной автобусной остановки от меня. Отправляясь в школу, я
садился в автобус, а на следующей остановке заходил Джордж. Мы были почти
ровесниками, поэтому однажды мы разговорились - впрочем, я посматривал на
него свысока, потому что он был на год младше. (Теперь я понимаю, что эту
ошибку я повторял на протяжении всех лет существования "Битлз". Человека,
которому тринадцать лет, когда тебе самому исполнилось уже четырнадцать,
трудно воспринимать как равного тебе. Я по-прежнему считаю Джорджа
мальчишкой, а Ринго чуть ли не стариком, потому что он на два года старше. В
группе он был самым взрослым. Когда он присоединился к нам, он уже носил
бороду, у него была машина и костюм. Какие еще доказательства "взрослости"
могли понадобиться?)
Я рассказал Джону и остальным ребятам из группы "Куорримен" о парне из
школы по имени Джордж: "Он здорово играет на гитаре, поэтому, если вам нужен
гитарист, лучше, чем он, вам никого не найти". Они ответили: "Ладно, только
надо послушать, как он играет".
Джордж умел играть песню "Raunchy" так, что она звучала, как на
пластинке. Однажды вечером мы все забрались на верхний этаж автобуса, и я
сказал: "Давай, Джордж". Он взял гитару и доказал, что он и вправду умеет
играть, и все согласились, что он выдержал испытание. Как когда-то было со
мной, когда выяснилось, что я знаю слова "Twenty Flight Rock". А про Джорджа