"Паскаль Лене. Прощальный ужин " - читать интересную книгу авторасредство от скуки. Я думал только об Эллите. Я беспрестанно думал о ее
непостоянстве (хотя, по существу, единственная ее измена состояла в том, что она не знала меня, что она так быстро забыла застенчивого юношу, представленного ей однажды гувернанткой). Довольно скоро, однако, мне удалось справиться с моими переживаниями: у меня была такая потребность мечтать об Эллите, я чувствовал себя в таком удалении от нее на своем опостылевшем морском берегу и казался себе таким одиноким среди моих пляжных приятелей, что совершенно забыл о существовании соперника, чье вторжение скоро перестало мешать воображаемому диалогу с моей любимой. В кинотеатре местного казино регулярно показывали американские музыкальные комедии, модное в те времена развлечение, в которых можно было лицезреть, как пары обнимаются, совершают любовный ритуал вплоть до самых сладострастных движений, но выполняемых в танце, отчего даже жесты совокупления, приукрашенные хореографией, превращались в хитроумные фигуры танго или томного вальса, отнюдь, впрочем, не теряя своей нескромной выразительности. Все эти каникулярные недели я без ложной стыдливости и без устали наблюдал за любовными приключениями проворных длинных ног, едва прикрытых сеткой чулок, роскошных бюстов, украшенных фальшивыми драгоценностями и чудом умещающихся в шелках, блистательных округлостей, ослепительных белокуростей, и всякий раз то были ноги, бюст и белокурость только Эллиты, и никого больше. Я вовсе не надеялся, что когда-нибудь смогу заключить ее в свои объятья. Возможность увидеть ее, приблизиться к ней, разговаривать с ней принесла бы мне больше счастья, чем осуществление моих самых дерзких тогдашних устремлений. Парализованный мечтает не о том, чтобы комнате. Однако, если он и не вынашивает самонадеянных мыслей о беге, не исключено, что в мечтах он способен даже взлететь со своей постели, дабы выполнять фигуры высшего пилотажа где-нибудь среди птиц: так вот и я, не осмеливавшийся поцеловать ее даже в мечтах, обладал ею, занимался с нею любовью, но как бы опосредованно, через танцора в фильме, в сооруженных из картона, клея и искусственного мрамора декорациях. Мне тогда и в голову не приходило, что я хочу ее; я не мог признаться себе в этом: настолько подобное желание показалось бы мне чудовищным, и мне было невдомек, почему я с таким удовольствием смотрю наивные феерии на экране, и я не мог бы сказать, какие сладострастные мгновения предчувствовал, наблюдая восхитительное соитие парящих в невесомости пар. В течение тех недель было много разговоров о некоей Софи, кузине одного приятеля, которую в Кабуре никогда еще не видели, но о которой шептались, что она провела год в пансионе с очень строгим режимом за свое дурное поведение "с мужчинами". Сплетни вовсю распространялись как среди девушек, так и среди ребят, отчего та, чей приезд ожидался со дня на день, превратилась в наших видениях в нечто вроде химеры или сирены, в какое-то бесконечно соблазнительное и, возможно, опасное чудовище. И хотя это вслух не говорилось, было вполне естественным предположить, что кто-нибудь из составляющих нашу ватагу ребят непременно ее покорит. Безотчетное стадное любопытство занесло меня в то утро на вокзал вместе с шестью другими подростками, пришедшими с горящими глазами золотоискателей поглядеть на особу, которая вскоре должна была сойти с парижского поезда; мы пришли задолго до его прибытия - настолько велика была праздность, |
|
|