"Паскаль Лене. Прощальный ужин " - читать интересную книгу автора

II

У моей матери имелся небольшой жалкий домишко на нормандском побережье,
где я каждый год проводил лето, так как мне следовало дышать здоровым
воздухом во все время каникул. "Есть дачи покрасивее нашей, - признавала
маман, - и гораздо более просторные, но нам здесь места хватает, а снобизмом
мы, слава богу, не страдаем". Однако "здоровый воздух", коим мне надлежало
дышать в течение двух месяцев, состоял не только из водяной пыли и запаха
йода. В этой атмосфере содержалось еще нечто, привнесенное издавна
приезжавшими в Кабур семьями, поселявшимися в больших, насквозь пропыленных
виллах. Матери нравилось жить вблизи этих людей, которых она со временем
стала считать своими знакомыми, даже если они ни разу в жизни не удостоили
ее ни единым словом. О богатстве она не мечтала уже давно. А вот о
респектабельности все еще грезила. Тем горше ей было сознавать, что ее
сестра - гувернантка, что она "ходит в няньках" у каких-то иностранцев с
сомнительной репутацией.
Итак, в тот день поезд уносил меня от Эллиты, и тут я впервые
по-настоящему постиг ужасный смысл казалось бы вполне банального выражения
"сердце разрывается"; каждый километр пути и в самом деле разрывал мне
сердце, выворачивая внутренности. Как мог я удаляться от Эллиты, коль скоро
она была частью меня самого, жила в моем теле и, постоянно занимая мои
мысли, составляла со мной одно целое? Я приехал в Кабур весь истерзанный
своим горем, преисполненный ненависти к матери, которая сидела рядом со мной
вместо Эллиты, своим присутствием оскорбляя мои потаенные чувства.

Нас было полдюжины ребят-ровесников, встречавшихся в Кабуре каждое лето
и пытавшихся разминуться со скукой на пляже, в казино, на теннисных кортах и
в бесконечных разговорах о предполагаемых прелестях секса или о
бессмысленности существования. Мы виделись лишь на протяжении этих двух
месяцев и без всякого сожаления расставались. Так что каждый год наша дружба
возрождалась, столь же непреложная, как весеннее появление листьев на ветвях
деревьев, хотя и более эфемерная, поскольку, в отличие от листьев, она не
дотягивала даже до осени.
Была там и группа девушек, как бы симметричная группе ребят. Сестра
одного из моих приятелей являлась связующим звеном между двумя нашими
небольшими ватагами, и мы часто встречались друг с другом, потому что дороги
наших блужданий неизбежно приводили нас в одни и те же места. Однако до поры
до времени эти контакты сводились к своего рода перекличке и обмену
сигналами, как между матросами, находящимися на борту кораблей,
встретившихся в открытом море: наши пути пока что не соединялись, и если мы
даже и начали проявлять интерес друг к другу, то океан начинающим
путешественникам казался пока еще бескрайним.
А вот тем летом почти сразу образовались две пары, и наша небольшая
ватага лишилась этих перебежчиков из стана юношеской дружбы, полюбивших
вдруг уединение и укромные уголки, где они могли удовлетворять свою новую
потребность в головокружительных поцелуях и мимолетных ласках.
Что касается меня, то я не слишком внимательно прислушивался к
разглагольствованиям одних и с некоторой снисходительностью смотрел на
любовные интриги других, в коих предпочитал видеть всего лишь ненадежное