"Станислав Лем. Путешествие двадцать шестое (Авт.сб. "Звездные дневники Ийона Тихого")" - читать интересную книгу автора

- Приехал недавно, - уклончиво ответил я, зная по опыту, как
недоверчивы иногда бывают туземцы планет к незнакомым пришельцам. - А кто
ты? - спросил я, в свою очередь.
- Я? Я здешний "док".
Я сел рядом с существом и начал расспрашивать его о различных вещах.
Оно говорило так быстро и невнятно, что я не понял и половины, но все же
допытался, что планета, на которую я опустился, действительно называется
Мерка, что ее жители называют себя Мерканцами и что "док" означает
профессию, сходную с лекарской.
Это третье существо оказалось очень любезным; за пригорком стоял его
экипаж, и оно предложило подвезти меня до ближайшего селения, на что я
охотно согласился. По пути док отвечал на мои расспросы, так что я
приблизительно ориентировался в существующих на Мерке условиях. Мерканцы
обладают высоко развитой цивилизацией; поблизости от Мерки вращаются
многие другие миры, в частности Чайна и Раша; между этими последними и
Меркой существует вражда. Вскоре беседа закончилась, так как мы достигли
селения. Здесь док дал мне на память несколько платежных знаков планеты и,
выполнив какие-то формальности, усадил меня в железную повозку, которая
ехала в столицу, называемую Нюок. В кабине повозки уже находилось
несколько существ. Одно из них, не очень молодой, плешивый самец, сидело
напротив меня. Оно всю дорогу непрестанно говорило что-то, размахивая
руками и брызгая на меня слюной; я терпеливо переносил это и внимательно
прислушивался к речи, хотя ее невнятность сильно затрудняла меня. Я ловил
только обрывки, но и из них узнал, что на Мерке живут существа различного
цвета: черные, белые, красные и даже зеленые; об этом последнем факте меня
информировала фраза лысого самца:
- Кто, мой партнер? Но он совершенно зеленый!
Самец рассказывал, что купается в богатстве, так как изобрел новый,
очень сильный яд.
- Жечь и топить припасы, - говорил он, - это дорого и хлопотно, а с
моим средством можно управиться за десять секунд; четверти кубика хватает
на шесть мешков зерна или плодов; только побрызгать - и готово. Кто
попробует съесть, околеет на месте.
Меня это так поразило, что я спросил, является ли уничтожение припасов
у них спортом или народным обычаем.
Все взгляды обратились на меня, а самец, яростно размахивая руками,
заговорил так крикливо, что я ничего не понял: он часто повторял слова
"Раша" и "пропаганда", потом вспотел и задохнулся. Не желая раздражать
этого воинственного самца, я умолк. Некоторое время царило молчание, потом
беседа возобновилась. Появилось в ней новое слово "Эйбом". Из того, с
каким почтением оно произносилось, я заключил, что это какое-то местное
божество; чтут его в образе столба огня и дыма, нисходящего с небес. Мне
это показалось аналогией ветхозаветного Иеговы, и я сделал соответствующую
запись, а потом, когда упомянули что-то о человеческих жертвах, я записал,
что предметом их религиозного культа является страшное, кровожадное
божество, вроде вавилонского Ваала. Последнее очень меня встревожило, но я
не показал вида.
Наконец за окном появились огромные, возносящиеся в небо башни: мы
достигли Нюока. Станцию покрывал металлический навес. Тысячи машин гудели,
шипели и свистели со всех сторон; целые потоки Мерканцев выливались из