"Андрей Легостаев. Разбитые скрижали" - читать интересную книгу автора

В своих кошмарных рассказах Вася поведал другу, что тот якобы домогался до
Марины Дьяченко. К моему ужасу Алексей пошел извиняться. Меня поразил
ответ обаятельной и непьющей Марины: "Я ничего не помню, значит, ничего и
не было".
Алексей, наверняка, до сих пор убежден в обратном.

* * *

Андрей Евгеньевич Чертков на Интерпрессконе-97 в первый день сильно
отдохнул и в итоге на следующий день проспал голосование. Вечером приходит
в бар и громогласно заявляет:
- Все, водки больше ни глотка, работать надо. Да и Ютанов запретил. Я ему
поклялся: водки - ни капли. - Подумал и с пафосом барона Пампы добавил: -
Но пиво - не водка. Его я не пить не обещал, да и не напьюсь я с пива.
Результат, впрочем, оказался тем же, что и накануне. На следующий день в
баре Андрей Евгеньевич заявляет:
- Пива - ни капли, дайте мне джин-тоник.
На четвертый день Николай Ютанов представил Черткову всеобъемлющий список
напитков, которых тому пить на Интерпрессконе не рекомендуется (говорят в
нем были даже такие экзотические вещи как кумыс, чача, саке и дорогой
коньяк "Курвуазье").

* * *

Известный фэн Влад Борисов из Абакана несколько лет назад только и
повторял, будто он такой крутой компьютерщик, что нерабочие компьютеры в
его присутствии начинают функционировать.
После завершения Интерпресскона-95 Влад приехал ко мне в гости. Он
переписал необходимые себе файлы, стал перенастраивать по своему виндовс и
мой, до того прекрасно, без единого сбоя, функционировавший монитор сгорел
наглухо.

* * *

О Льве Вершинине, "покорителе сердец и грозе зеркал и унитазов", каждый,
по-моему, может порассказать много интересного.
На Страннике-97 Лев Рэмович получил сразу две премии - жанровую и главную
за повесть, что отметил, как на фуршете, так и на банкете. Признаюсь, я
тоже не остался в стороне.
Банкет справляли в гостинице "Русь", там комната в холле была курилкой и
раздевалкой одновременно; вешалкой служила красивая декоративные доска, на
которой торчали длинные и широкие пластмассовые крючки. Мы с женой
собирались уходить, Лева там курил. Я ухватился за крючок, на мгновение
потеряв точку опоры, а крючок возьми и сломайся. И вот я стою с обломком в
руке и не знаю, что делать, как Ютанову теперь в глаза смотреть. А Лева
меня тут же успокоил: "Я дважды лауреат, мне все можно!" и с размаху
врезал ногой по вешалке, сорвав доску со стены.

* * *