"Гертруд фон Лефорт. Венок ангелов ("Плат Святой Вероники" #2) " - читать интересную книгу автора

красиво одетую даму. Она держала за руки двух прелестных маленьких
мальчуганов, которые, в свою очередь, сжимали в своих пухлых кулачках по
пышному букету. Дети, совершенно одинакового роста и очень похожие друг на
друга, так прекрасно дополняли облик дамы, что каждый на моем месте мог бы
принять их за ее собственных детей. Однако я знала, что у моего опекуна не
было детей. Мне сразу же бросилось в глаза, что у нее еще очень молодое и
красивое лицо (или оно только производило впечатление молодого и красивого -
этого я еще не могла определить, настолько поразило меня то, что передо мной
жена моего опекуна, написавшая мне столько любезных и, как мне казалось,
очень двусмысленных писем). Она спустилась по ступенькам вниз и заключила
меня, как и предсказывал Энцио, в свои объятия.
- Добро пожаловать, моя дорогая! - воскликнула она. - Тысячу раз добро
пожаловать! Милости просим! - Потом, откинув немного голову назад и ласково
блеснув на меня своими серыми прозрачными глазами, прибавила: - О, как я
рада, что вы наконец-то, наконец-то приехали!
Я была радостно удивлена этим двойным заверением, так как никогда не
могла избавиться от подозрения, что она вовсе не жаждет моего приезда, а,
напротив, была бы рада предотвратить его. Это чувство - правда, очень
мимолетное - у меня появилось, еще когда началась война и мой опекун,
призванный на фронт, доверил заботу обо мне не супруге, а своим швейцарским
друзьям. И оно еще больше укрепилось после войны, ибо каждый раз, как только
я получала от опекуна коротенькое сердечное письмо с приглашением провести
каникулы в его доме - я тогда готовилась к экзамену на аттестат зрелости, -
за этим неизменно тотчас же следовало второе письмо, в котором его супруга
сообщала мне о своей болезни, о каком-нибудь предстоящем ремонте в доме или
о приезде какого-нибудь другого гостя - одним словом, об очередной
невозможности моего визита. В конце концов я уже не могла воспринимать эти
отмененные приглашения как случайность или проделки судьбы. И вот она
встретила меня с такой бурной радостью, что я невольно спросила себя, не
было ли мое подозрение всего лишь плодом моей же собственной, ни на чем не
основанной мнительности.
Тем временем она велела детям, которых представила как "наши
дуплетики", вручить мне цветы; при этом они должны были произнести маленький
стишок, чего им явно очень не хотелось делать, потому что они, не успев
произнести последние слова, вырвались из ее рук, бросились к дыре в живой
изгороди, отделявшей двор от соседнего садика, и исчезли в ней, словно желая
тем самым решительно продемонстрировать, что они вовсе не отсюда.
Зайдэ между тем продолжала ласково поблескивать на меня своими серыми
прозрачными глазами.
- Почему вы так редко писали мне? - спросила она. - Я всегда так
радовалась вашим письмам!
Ах, и этой радости я тоже никогда в ней не замечала!
- Мне часто бывает так одиноко, - продолжала она.
Ее элегантное платье шуршало при каждом ее движении, как будто она
явилась из самого изысканного великосветского общества. Она взяла меня под
руку и, нежно прижимая мой локоть к себе, сказала:
- Я непременно хочу сама, за руку ввести вас в этот дом, который отныне
станет и вашим домом, моя маленькая Вероника, - вы ведь позволите мне
обращаться к вам по имени?
На что я ответила, - ибо я уже начала стыдиться своего недоверия к