"Линда Фрэнсис Ли. Белый лебедь " - читать интересную книгу автора

по террасе из серых плит, пока не услышал внутри чьи-то шаги. Наконец дверь
со скрипом приоткрылась.
Реймонд, старый дворецкий Уэнтуорта, выглянул в щель.
Лицо у него было помятое от сна, брюки и жилет надеты второпях, он
поднял вверх свечу в подсвечнике, и она бросала слабый круг света на
крыльцо.
- Мистер Хоторн, - удивленно проговорил дворецкий.
- Мне нужно видеть вашего хозяина.
Реймонд запнулся, отступил, дверь открылась шире.
- Но мистер Уэнтуорт лег спать.
- Тогда скажите ему, чтобы он проснулся. - Дворецкий явно не знал, что
делать в такой ситуации, но когда Грейсон вошел в дом, он не посмел
остановить его.
Стуча каблуками по мраморным плитам, Грейсон прошел мимо двух
инкрустированных драгоценными камнями львов, которые украшали огромный холл.
В отличие от большинства бостонцев Конрад Уэнтуорт не желал скрывать свое
богатство.
Богатство? Если бы Конрад покупал поменьше драгоценностей для украшения
дома и своей жены, они не оказались бы в таком положении.
Грейсон был очень рад, что узнал о желании Конрада продать "Белый
лебедь" прежде, чем он перешел к кому-то еще. Хотя из-за этого теперь они
попали в двусмысленное положение.
- Но, сэр...
- Позовите его, Реймонд.
От принятия решения дворецкого избавил луч света, появившийся наверху
лестницы.
- Что там происходит?
Грейсон обернулся и увидел, как Конрад Уэнтуорт натягивает халат поверх
ночной рубашки.
- Господи, Грейсон! Что происходит?
- Я хочу знать, какого черта вы подписали документ, имеющий юридическую
силу, продав собственность вашей дочери без ее согласия?
Конрад на мгновение замер, но потом решительно спустился вниз. Его
ноги, обутые в шлепанцы, зашаркали по плитам холла, а когда он заговорил, в
его голосе не слышалось даже намека на волнение. Он пригладил взъерошенные
со сна волосы.
- Я подписал его потому, что имею на это полное право. - Грейсон
пронзил его взглядом.
- Вы сказали мне, что она дала свое согласие. - Он смирил свое
негодование, помня, что говорит с пожилым человеком, - А если вы не сказали
ей о доме, я могу предположить, что вы не сказали ей и о помолвке.
Конрад смущенно переступил с ноги на ногу, затем взмахом руки отпустил
дворецкого и направился через холл в свой кабинет. Там было темно, но хозяин
зажег газовые лампы, и их свет заиграл на отделанном красным деревом
интерьере. Он кивнул Грейсону на одно из двух кресел с подголовниками,
стоящих перед камином. Но Грейсон был не расположен сидеть.
Конрад бросил на него быстрый нервный взгляд.
- Нет, я не говорил ей о помолвке. Но относительно моей власти вы
ошибаетесь. Я отец Софи, и у меня есть полное право руководить ее жизнью.
- Да, когда она была ребенком, но не теперь, когда она взрослая.