"Танит Ли. Героиня мира" - читать интересную книгу автора

нами.

Вначале ощущалось противодействие, чуть ли не гнев. Его излучали фигуры
людей, пробивавшихся с опущенной головой вперед навстречу скалящему зубы
ветру, откапывавших друг друга из сугробов, сидевших по ночам у костра,
переставших мрачно резаться в кости, выпивать и чистить пряжки. Лишь
стойкость осталась в них по прошествии времени. На нас обрушились снега,
ветры и бессердечные льды, прятавшиеся под крылом тьмы. Возле очагов стали
обнаруживать умерших людей. Окаменевшие, словно опутанные злыми чарами,
часовые валились на землю, как подрубленные деревья, стоило кому-то из
товарищей дотронуться до них. Я видела, как их несли к костру: живые глаза
на умерших лицах. А потом душа покидала и глаза. Скоро я увижу трупы,
лежащие по обочинам, а иногда и посреди дороги. Снегу намело много, он
затвердел, а промерзшая дорога стала неровной. Кто станет разбирать, что
перед ним за препятствие - снежный сугроб, упавшая с дерева ветка или
мертвое тело. А кучки отставших солдат, человек по десять-двенадцать, ждала
среди белого безлюдья и занесенных снегом лесов, стоявших на пути, более
жаркая гибель от чаврийских клинков.
Экипаж продвигался медленно. Лошади тянули изо всех сил. Миля в час, а
то и меньше. Экипаж заливали волны холода, как будто стены в нем были из
стекла. Отчаявшись, я выбиралась наружу и шла пешком, но холод, лезвия его
белого пламени причиняли боль и вскоре загоняли меня обратно. Зрелище,
которое представляли собой эти бескровные бесконечные края и похожие на
вьючных животных сосны и тсуги* [Американское хвойное дерево.], нагруженные
снегом, и вязкое, как алебастр, заснеженное небо - все это тоже гнало меня
обратно.
Холод въедался в легкие. Стало больно дышать, и непрестанно слышался
хриплый кашель людей и животных, но снежное безмолвие проглатывало эти
звуки, а вместе с ними и бульканье неуклюжих колес, треск сломавшейся
вдалеке ветки, звон ударившегося о щит клинка.
Я все чаще стала ловить себя на мысли: скорей бы все это кончилось.
Войти с промерзшей улицы в дом, бегом подняться по ступенькам к маме,
ее руки вернут тепло моим рукам, засунуть онемевшие ноги под терпеливую
кошку, и они согреются; скачущие языки пламени, горячий подслащенный чай из
трав. Но нет здесь скончания ни холоду, ни страху.


2


- У нас ничего нет. Можешь убираться.
У входа в палатку Гурца, расставленную тем вечером под прикрытием
полуразрушенной стены, раздался гневный решительный голос Мельма. На
мгновение меня охватило пламя ужаса. Я решила, что злодей, на которого нет
управы, этот дьявол, Драхрис, явился сюда, а Мельм почему-то оказался в
состоянии прогнать его. Но это не мог быть Драхрис, ох, нет, кто же станет
разговаривать с ним в подобном тоне.
Сквозь зубы снежной глотки, приглушавшей звуки, ко мне пробился робкий
голос:
- Это Джильза.