"Танит Ли. Героиня мира" - читать интересную книгу автора

рассыпанные среди черных кителей. Уже по одной только их одежде можно было
понять, что они богаты. Хотя было непонятно, с давнего или с недавнего
времени. Судя по манерам, все до единой имели благородное происхождение и
принадлежали к аристократии. Каждая из этих женщин отличалась
привлекательностью, а две были красивы; одна из них, со светлыми, как лен,
волосами, одетая в платье цвета фламинго, сидела поближе к нам. Их
утонченность очаровала меня; я не могла понять, что они здесь делают, каким
образом очутились, вроде бы по собственному желанию, среди этих мужчин,
похожих на медведей. Ни одна из них никак не могла оказаться в тех же
обстоятельствах, что и я.
На мгновение я почувствовала себя ребенком в этом чопорном шелковом
платье для девочек, наглухо закрывающем шею и руки до самых запястий, с
единственным украшением - золотым браслетом с кораллами, подаренным мне
Гурцем. Но прошла минута, я позабыла обо всем и уже глядела во все глаза. И
тогда же престранное ощущение накатило на меня, еще один из моих приступов,
и мне показалось, будто мной владеет сверхъестественная сила, будто я
опередила этих женщин на десятки лет и иду по дороге, которой их ногам
никогда не коснуться.
За время долгого обеда вопросы политики не затрагивались ни разу. Сынок
Медведя, полководец с блеклыми глазами, возглавлял беседу; он произносил
тосты в честь божества и делился с нами воспоминаниями об Отечестве. Обед
превратился в расширенную, более цветистую вариацию наших с Гурцем ужинов в
городе. В промежутках мужчины галантно флиртовали с дамами и поднимали тосты
за их - за наше - здоровье. Все разговоры велись исключительно на
кронианском языке.
А стол изобиловал блюдами. На тарелках появлялись лакомства, о которых
мне случалось слышать, но я еще ни разу в жизни их не видела. Теперь я
неловко съела по кусочку каждого. Там подавали напитки множества сортов, в
том числе черное пиво и бренди бледно-соломенного цвета, но они
предназначались исключительно для мужчин. Вечеринка стала несколько шумной,
но я не пила вместе со всеми. Сидевший справа от меня Гурц прикрывал рукой
мой бокал всякий раз, как подносили вино, хотя и позволил мне отпить пару
глотков из своего собственного. Когда поднимали тосты в честь бога, я пила
воду. Он обратился к сидевшему рядом с ним седому тритарку с шуткой по
поводу заботы, с которой он оберегает мою шестнадцатилетнюю юность, и тот
спьяну закивал.
Лишь очарование светловолосой женщины, почти божественной ее красоты,
отгоняло скуку. Ее утонченные манеры, ее молодость - конечно же, она
напомнила мне маму, маму в раннем детстве, в самые безопасные годы моей
жизни.
Я постаралась, чтобы она не заметила, как я гляжу на нее. Впрочем,
многие мужчины не отрывали от нее глаз.
От вина, от жары в палатке щеки ее вскоре зарделись ярким румянцем,
свойственным блондинкам. И по-видимому, от комплиментов кавалера. По всему
было заметно, что он видит в ней желанную добычу. По знакам различия я
догадалась, что он - тритарк, командующий тремя тысячами воинов. Даже я
разглядела, что, несмотря на свой ранг, он чуть ли не самый молодой из всех
мужчин в палатке - теперь я могла сравнить его с Гурцем - ему примерно
тридцать один год, как моему папе, только больше он ничем не напоминает его.
Был ли он красив, этот сазо? Светловолосая дама так и льнула к нему, чистила