"Морис Леблан. Хрустальная пробка" - читать интересную книгу автора

невероятному несчастью, жертвой которого он был. Викториен Мержи был членом
комиссии, назначенной для изучения французского канала. Он голосовал с теми,
кто был за проект кампании. Он даже взял, - я говорю отчетливо и точно, -
пятнадцать тысяч франков, но взял это для другого, для своего товарища,
которому безгранично доверял и был его слепым и бессознательным орудием. Он
хотел сделать доброе дело и погубил самого себя. В тот день, когда президент
кампании покончил с собой и исчез кассир, все дело вскрылось со всеми своими
мошенничествами; в этот день муж узнал, что некоторые из его товарищей были
подкуплены, и он понял, что и его имя так же, как имена других депутатов,
влиятельных членов парламента, было записано в таинственном списке, о
котором вдруг заговорили. Боже, какие потянулись ужасные дни! Будет ли
опубликовано его имя? Какая мука! Помните ли вы это волнение в парламенте,
ту атмосферу доносов и всяких ужасов? У кого находился список, этого не
знали. Но знали о его существовании. Вот и все. Два имени были уже
заклеймены общественной ненавистью. Два человека были снесены этой бурей. И
никто не знал, откуда эти доносы и в чьих руках обвинительные документы.
- Добрек, - подсказал Люпен.
- Нет, - воскликнула г-жа Мержи, - Добрек в это время еще ничего не
значил, он еще не появился на сцене. Нет... вспомните... Правду узнали
вдруг, сразу и именно от того, в чьих руках она и была. То был Жермино,
кузен президента кампании. Больной, в чахотке, он в постели написал префекту
полиции, завещая ему этот список, который после его смерти найдут в железном
сундуке в его комнате. Дом был окружен агентами. Префект караулил возле
больного. Когда, наконец, Жермино умер, открыли ящик. Но он был пуст.
- На этот раз Добрек, - заявил Люпен.
- Да, Добрек, - повторила Кларисса Мержи, волнение которой с минуты на
минуту возрастало. - Алексис Добрек, который уже шесть месяцев переодетый до
неузнаваемости работал у Жермино в качестве секретаря. Как он узнал, что
Жермино владелец этой ужасной бумаги? Неважно. Важно то, что он открыл
сундук в ночь перед самой смертью. Расследование доказало это и установило.
- И его не арестовали?
- Для чего? Предполагали, что он спрятал список в надежном месте.
Арестовать его значило снова раздуть это гнусное дело, которое уже всем
надоело и которое во что бы то ни стало хотели заглушить.
- Ну и что же?
- Торговались.
Люпен рассмеялся.
- Торговаться с Добреком! Это смешно!
- Да, смешно, - произнесла с горечью госпожа Мержи. - Пока что он не
переставал действовать и прямо шел к цели. Через неделю после кражи он
пришел в парламент, спросил моего мужа и грубо потребовал у него 30 тысяч
франков, давая сроку не больше 24 часов. В случае отказа - скандал и
бесчестье. Мой муж знал, с кем имеет дело, знал, что он неумолим, мстителен
и зол. Он потерял голову и покончил с собой.
- Как это нелепо! - не мог сдержаться Люпен. - У Добрека имелся список.
Чтобы назвать хотя бы одно из 27 имен, он должен был опубликовать список,
иначе обвинение не имело веса, то есть отдать этот документ или, по крайней
мере, сфотографировать его, а делая это, он вызывает скандал и лишается
возможности действовать, то есть шантажировать.
- И да, и нет, - сказала она.