"Александр Герасьевич Лебеденко. Восстание на 'Св.Анне' " - читать интересную книгу автора

я чувствовал, что он рад этой неожиданной обязанности. Ему льстило, что он
первый растолкует всей нашей команде всю сложную историю скитаний белого
русского корабля с красной командой и авантюристом-капитаном.
Кованько деловито разложил на столе все свои записки, капитанский
дневник, пачку телеграмм и документов и один из первых занял место у стола.
- Ребята, товарищи! - начал Андрей, открывая собрание. - Вот мы теперь
на своем, отвоеванном у белых корабле. Сейчас от штурмана Кованько вы
услышите обо всем, что вытворял наш капитан. Вот вы не верили мне. Теперь
полюбуйтесь сами!
- Товарищи, - неожиданно робким, почти замирающим голосом начал
Кованько. - Сколько лет я живу...
- Много? - усмехнулся кто-то из матросов. - Годков, поди, семьдесят!..
Кованько смутился еще больше. Андрей строго посмотрел на смеявшегося.
- Ну, пусть немного, но все равно... Никогда я не видал такой подлости,
такого предателя, как наш капитан! Теперь нам в руки попали все его
документы и даже дневники, и мы можем с его собственных слов узнать обо
всем, что он затевал и что сорвалось только случайно.
- Не совсем случайно, - сказал Гринблат. - Так и должно было случиться.
- Ну, пусть так. Не умею я говорить, ребята! Вы уж лучше меня не
перебивайте.
- Ну, ладно, ладно! Не будем, - сконфузился и Гринблат. - Валяйте,
Сергей Иванович!
- Так вот, я постараюсь рассказать вам обо всем по порядку. Начну я с
нашего прихода из Архангельска в Норвегию. Уже в Тромсе капитан получает
одну за другой три телеграммы от марсельской конторы с категорическим
приказанием идти немедленно в Марсель и оттуда дальше в Крым. По-видимому,
наше оружие хотели переслать Врангелю. Капитан отвечает на эти телеграммы
сообщением о том, что у нас во время ледяного похода сломалась лопасть
винта, поврежден руль и имеются пробоины в бортах, а потому мы вынуждены,
кое-как починившись в Тромсе, идти в Берген или в Гамбург и там стать в док
для большого ремонта. На ремонт он требует у хозяев крупную сумму денег. В
качестве доказательства аварии он посылает марсельской конторе какой-то
подложный акт осмотра судна в Тромсе. Сначала в деньгах ему отказывают, но
потом высылают 30, затем еще 70 тысяч рублей в иностранной валюте. Вот
почему он так бегал в Тромсе на почту и в банк, чуть ли не ежедневно, не
доверяя никому получения денег и всей своей корреспонденции. Одновременно он
ведет переговоры с местными торговцами и берет по очень низкой цене фрахты
на перевозку грузов между норвежскими портами. Цены были такие низкие, что
никто конкурировать с ним не мог. Это ведь и понятно. Судно было чужое,
жалованье команде он не платил и не нес почти никаких расходов. Уголь был
куплен еще правительством Северной области, и в кассе капитана лежали 100
тысяч рублей наличными. Так! Затем добрались мы до Бергена. До этого
времени, если верить записям капитана, он только мечтает заработать на
фрахтах и сэкономить на ремонте. Затем, по-видимому, в Бергене, ему приходит
в голову мысль сбежать в Гамбурге со 100 тысячами рублей, присланными
марсельской конторой. Он уже готовится к бегству, но случайно встречает в
этом огромном порту приятелей - морских капитанов и торговцев, с которыми он
был знаком еще со времени довоенных рейсов на различных русских пароходах, и
эти друзья внушают ему мысль, что он легко может получить выгодный фрахт в
Южную Америку и там, в какой-нибудь второстепенной республике, вроде