"Александр Герасьевич Лебеденко. Восстание на 'Св.Анне' " - читать интересную книгу автора

Уругвая, продать "Святую Анну" со всем ее грузом, а деньги присвоить себе. В
Южной Америке легко сговориться с властями при помощи взятки. После этого
нетрудно будет ссадить команду на берег и заменить ее американскими
моряками. На такой груз, каким были заполнены трюмы "Святой Анны", в любой
южноамериканской республике найдутся любители. Английские и французские
винтовки легко найдут себе применение в Парагвае или Чили. План - дерзкий,
но ставка была соблазнительной, и капитан решился. Он заплатил команде часть
денег, погрузил на "Святую Анну" грузы на Южную Америку и двинулся в
Атлантику. Когда мы были в Гамбурге, ему казалось, что возбуждение на
корабле затихает, что Андрей теряет авторитет и от него со временем можно
будет избавиться. Тогда же он решил не платить всех следуемых матросам
денег.
Но уже в Северном море и в Ла-Манше он понял, что просчитался. Тогда он
решил, что лучше заплатить побольше некоторым из матросов, чтобы не платить
всем. Он наблюдает за командой день за днем, заносит в свою книжку фамилии
матросов и кочегаров, внушающих ему доверие. Записывает, потом вычеркивает,
потом опять записывает. Наконец в Ла-Манше ночью он посылает Глазова за
Шатовым, Сычевым, Фоминым, Жиговым и другими и таинственно у себя в каюте
разговаривает с ними, стараясь окончательно установить, можно ли их
подкупить или нет. С Жиговым у него дело не вышло. Ничего не подозревавший
Жигов говорил с капитаном прямодушно, начистоту, и капитан немедленно
вычеркнул его из списков своих сторонников. Зато в других случаях клюнуло:
Шатову, Сычеву и другим он сразу заплатил сполна жалованье за три месяца и
за три месяца вперед. Через несколько дней, убедившись в правильности своего
выбора, капитан делает своим сторонникам предложение участвовать в захвате
судна, сулит часть добычи при дележе. Мы видели, что капитанский отбор
оказался удачным. Рыжий черт попал в точку и ожегся только на Сычеве. Сычев
сразу согласился на капитанское предложение, но про себя затаил далеко не
дружественные капитану намерения. Из командного состава капитан решил
привлечь в свою компанию одного Чеховского. Нам с Николаем Львовичем он не
доверял чуть ли не с самого начала. О нас в его дневнике имеются самые
недоброжелательные и даже ругательные записи. В одном месте он пишет, что
намерен отдать нас, как бунтовщиков и красных, под суд по приходе в
какой-нибудь английский или французский порт. Сначала он не открывает
заговорщикам все свои замыслы. Когда же команда "Святой Анны" опять начинает
бузить, угрожая отказом в повиновении, он готовит свою партию к настоящему
бою. Он вооружает всех своих сторонников револьверами и обещает продать
судно в Южной Америке и поделить деньги между всеми участниками заговора.
Ему без труда удалось получить согласие от всех компаньонов. Но, как видно
из дневника, бурной ночью, во время плавания у берегов Англии, перед выходом
в Бискайю, он договорился с Чеховским и Сычевым, что на самом деле дележ
будет произведен только между тремя, остальным же, то есть Шатову, Глазову,
Фомину, можно будет дать по шапке.
Когда началась буря, капитан уже на третий или четвертый день приказал
радисту дать сигнал бедствия и сообщить в Англию и Францию о неизбежности
гибели "Святой Анны". Этим он хотел заставить марсельскую контору вычеркнуть
"Святую Анну" из списков и тем облегчить ему продажу корабля в Южной Америке
и все дальнейшие шаги уже в роли новоявленного капиталиста. Вероятно, нас
уже занесли в число погибших, и это, может быть, поможет и нам в дальнейшем.
Из всего этого видно, что капитан был человеком беспринципным,