"Дэвид Лисс. Торговец кофе (Роман)" - читать интересную книгу автора

костюмы, но оживляли их тонкой тканью, дорогим кружевом, шелковыми
воротничками и шикарными шляпами. Море из черных костюмов иногда
разбавлялось иберийским евреем, одетым в красное, синее или желтое, или
непокорным голландцем католиком, который мог носить одежду любого цвета. В
других странах местные жители таращили глаза на иноземцев, одетых
по-другому, но в этом городе было так много иноземцев, что на необычную
одежду смотрели скорее с восторгом, чем с осуждением. Мигель считал
голландцев самым любознательным народом, в котором протестантская вера
сочеталась с деловой жилкой.
Рассматривая толпу, Мигель обратил внимание на недовольного мужчину,
который направлялся прямо к нему. Он подумал, что, возможно, это мелкий
торговец, повздоривший с покупателем, но, когда Мигель отошел в сторону,
незнакомец по-прежнему не сводил с него глаз.
Мужчина подошел и улыбнулся, обнажив рот, полный гнилых зубов.
- Вы не узнаете меня, Лиенсо?
Услышав голос, Мигель успокоился. Он действительно знал этого человека.
Это был Иоахим Вагенар. Иоахим, который когда-то одевался, как аристократ, в
бархатные костюмы и тонкое кружево, теперь был в тесном кожаном кепи, какие
обычно носят крестьяне, запятнанном камзоле из грубого сукна и мешковатых,
рваных бриджах. Когда-то пахший духами и подстригавший усики, теперь он
источал запах мочи и пота, как нищий.
- Иоахим, - сказал Мигель после паузы, - я вас сначала не узнал.
- Меня это не удивляет. - Иоахим снова растянул губы в подобие улыбки.
У него всегда были плохие зубы, но теперь несколько сломанных до этого зубов
выпали, а те, что остались, были обломаны у краев. - Время меня не пощадило.
- Я слышал о ваших потерях. Мне очень жаль, - ответил Мигель, говоря
так быстро по-голландски, что сам себя едва понимал. - Я сам понес большие
убытки, - поспешно добавил он, словно оправдываясь.
В конце концов, это он уговорил Иоахима вложить все его деньги в
неудачные фьючерсы на сахар, надеясь, что, если он найдет достаточно
инвесторов, ему удастся удержать высокие цены. Однако эти усилия были не
более чем мешки с песком на пути наводнения, и цены все равно упали. Убытки
Иоахима были несравнимо меньшими, чем у Мигеля, но и его состояние было
меньше тоже, поэтому его крах наступил раньше.
- Какую чудесную одежду вы носите! - Иоахим окинул его взглядом с
головы до ног и провел рукой по своему лицу. Щетина была такой неровной,
словно он пытался бриться тупым лезвием. - Они оставили вам одежду, - сказал
он. - Мою одежду забрали. Заставили продать ее им.
О ком он говорил? О кредиторах, ростовщиках? Мигеля похищали несколько
раз и насильно удерживали в тавернах, пока он не соглашался заплатить долги.
Ему приходилось переживать унижение, когда разгневанный торговец вином
сбивал с него шляпу и та падала в грязь. Его запугивали и оскорбляли, он
сталкивался с необузданной яростью. Но его не заставляли продавать свою
одежду.
Трудно даже предположить, что может произойти с таким странным
человеком как Иоахим. Он был сыном владельца рыбной лавки, разбогатевшего во
время тюльпаномании тридцать лет тому назад. Он вырос с убеждением, что
зарабатывать на жизнь трудом - удел глупцов и что вместо этого можно
покупать и продавать. Но при этом единственное, что он знал о бирже, - это
какие таверны находились по соседству, и в результате полностью зависел от