"Дэвид Лисс. Торговец кофе (Роман)" - читать интересную книгу автора

какие скромные костюмы ни надевали бы, португальского еврея сразу узнавали
повсюду в городе. Однако маамад считал, что наши коммерсанты исполняют роль
послов. Нашими пышными нарядами мы словно хотим сказать: "Обратите на нас
внимание. Мы отличаемся от вас, но мы достойные люди, чтобы жить вместе с
вами на вашей земле". Более того, глядя на бедных членов нашей общины, они
могли подумать: "Ага, эти евреи кормят и одевают своих нищих, освобождая нас
от обузы. Не такие они и плохие".
Итак, проблема тадеско. Они прослышали, что Амстердам - рай для евреев,
и хлынули в наш город из Польши, Германии, Литвы и других мест, где
подвергались жестоким преследованиям. Я слышал, что в Польше издевательства
отличались немыслимой жестокостью: мужчин заставляли смотреть, как мучают их
жен и дочерей, маленьких детей завязывали в мешки и бросали в огонь,
мудрецов заживо закапывали с убитыми членами семьи.
Естественно, парнассы с сочувствием относились к этим беженцам, но они
привыкли к благополучной жизни в Амстердаме и, как разжиревшие богатеи в
любой стране и любого вероисповедания, не хотели жертвовать своим покоем
ради благополучия других. Их опасения не были беспочвенными, и они не могли
допустить, чтобы улицы Амстердама заполонили евреи-попрошайки,
евреи-разносчики и еврейки-проститутки. Голландцы в подобном случае,
естественно, аннулировали бы свой великодушный договор. Маамад пришел к
заключению, что справиться с общиной тадеско будет легче, если ограничить ее
рост.
Существовало несколько планов достижения этой цели, но все они
сводились к тому, чтобы не допускать докучливых чужаков к иберийским
деньгам. Предполагалось, что это сделает Амстердам менее привлекательным,
чем города, где преуспевали их соотечественники. Поэтому, например,
евреям-тадеско не разрешали записывать своих детей в школы, которыми
управляли португальские евреи. Они не могли занимать ведущего положения в
португальских синагогах. Их мясные продукты считались нечистыми и не
допускались в дома португальцев, поэтому их мясники не могли торговать с
нами. Маамад даже объявил, что благотворительная помощь тадеско, оказанная
без ведома одного из официальных благотворительных советов, будет караться
отлучением от общины. А советы полагали, что лучшая благотворительная
помощь, которая может быть оказана, - это посадить бедняг на корабль, идущий
из Амстердама, дабы отбить у них всякую надежду ухватить пару стюверов
своими жадными руками.
Все это мне было известно, но я особо об этом не думал, когда ко мне
обратился член общины тадеско. Он сказал мне, что многие беженцы, спасаясь
от притеснений в странах, где они жили, смогли вывезти несколько драгоценных
камней, зашитых в одежду. Не желаю ли я стать посредником в продаже таких
камней португальским торговцам? Он предложил, чтобы я договорился о немного
более высокой цене, объяснив, что камни принадлежат несчастным скитальцам,
которые хотят начать жизнь заново, а себе за труды взял лишь часть
причитающихся за сделку комиссионных. Так я смог бы заработать несколько
гульденов и сделать доброе дело, которое снискало бы мне благосклонность
Господа, слава Тебе.
Несколько месяцев я занимался этим делом каждую свободную минуту.
Бутылка вина, улыбка, замечание о важности благотворительности, и вскоре
большинство торговцев драгоценными камнями были готовы дать за камень на
несколько гульденов больше, если это поможет бедной семье насладиться мирным