"Дэвид Лисс. Торговец кофе (Роман)" - читать интересную книгу автора

мой отец мог предложить им эликсир, продлевающий жизнь, или снадобье,
повышающее половую силу, или лекарство от любой болезни. Он знал фокусы с
картами, шарами и игральными костями. Он был жонглером, канатоходцем и
акробатом. Он умел дрессировать собак, чтобы они складывали и вычитали
несложные числа, и дрессировать кошек, чтобы те танцевали на задних лапках.
Будучи врожденным лидером, отец привлекал подручных, зарабатывающих на
жизнь искусством развлекать людей фокусами и трюками. Он командовал целой
армией карточных шулеров, игроков в кости, пожирателей огня и глотателей
шпаг. Под знаменем моего отца также собирались те, кто зарабатывал на жизнь,
просто выставляя на обозрение то, чем их наградила природа. С раннего
детства меня окружали карлики и гиганты, чудовищно толстые или страшно
высокие люди. Я играл в игры с мальчиком-змеей и девочкой-козой. Когда я
подрос, у меня появился нездоровый интерес к одному человеку, которого знал
мой отец. У него была анатомия одновременно и мужчины и женщины. За
несколько монет этот несчастный был готов продемонстрировать, как
прелюбодействует сам с собой.
Когда мне было лет десять, однажды поздно ночью к отцу пришел мальчик
постарше, которого я знал по синагоге, Мигель Лиенсо. Он был проказником; и
к трюкачам и диковинным людям из компании моего отца его тянуло столь же
сильно, сколь к знаниям, которые мой отец мог ему дать. Я назвал его
проказником, ибо ему доставляло удовольствие не подчиняться власти, и, когда
я знал его в Лиссабоне, более всего ему нравилось водить за нос свою семью и
даже саму инквизицию.
Этот Лиенсо был из семьи, которую можно назвать относительно искренними
новыми христианами. Таких было много, людей, которые, либо искренне веря,
либо желая избежать преследований, полностью становились христианами и
избегали тех из нас, кто желал жить как евреи. Отец Лиенсо был удачливым
торговцем, которому было что терять в случае гнева инквизиции. Возможно, как
раз по этой причине Мигель с готовностью посещал наши тайные богослужения и
усердно учился тому, чему его мог научить мой отец.
Более того, пользуясь связями своего отца с представителями старых
христиан, этот молодой Лиенсо получал сведения об инквизиции. У него был
талант собирать слухи, и он был в восторге, если ему удавалось кого-то
своевременно предупредить. Я знаю полдюжины семей, которым удалось бежать
ночью за несколько часов до прихода инквизиции, и все потому, что Лиенсо
умел подслушивать, оставаясь незаметным. Думаю, он все это делал из желания
справедливости в этом мире, но также и потому, что ему доставляло
удовольствие совать свой нос в чужие дела. Через несколько лет я снова
встретил его в Амстердаме. Он меня не узнал и даже не помнил, что спас мою
семью. Я же всегда буду помнить его доброту, хотя некоторые настаивают на
обратном.
Мигель пришел нас предупредить, после того как вызвался помочь нашему
священнику отдраить его личные комнаты при церкви (он всегда вызывался на
такую неблагодарную работу в надежде разузнать что-нибудь) и случайно
подслушал разговор между этим негодяем и инквизитором, который
заинтересовался моим отцом.
Итак, под покровом ночи мы покинули дом, в котором я родился. За нами
последовали многие наши друзья. Среди нас были евреи и христиане, мавры и
цыгане, и мы побывали в таком количестве городов, что я их все не назову.
Несколько лет мы прожили на Востоке, и мне посчастливилось провести