"Иван Ле. Хмельницкий. Книга третья" - читать интересную книгу автора

приднепровском суходоле под Киевом!
"Король не слепой, он, очевидно, увидит теперь, какую неоценимую услугу
оказал Короне Николай Потоцкий!" - думал опьяненный победой над
украинскими хлопами польный гетман...
- Мы не сомневались в мудрости пана генерального писаря реестрового
казачества! - покровительственно произнес Потоцкий, обращаясь к Богдану
Хмельницкому. - И были уверены, что вы вовремя прибудете сюда, хотя только
вчера послали в Киев гонцов за вами.
Радушие, с которым Николай Потоцкий встретил Богдана, не могло усыпить
его бдительности. Для приличия поздравил польного гетмана с победой, но в
застывшей улыбке ученика львовских иезуитов таилось нечто совсем не
похожее на восхищение победой королевских войск.



20


А позже...
В тесном зале корсунского староства, возвышавшегося над крутыми
водопадами Роси, становилось душно даже при настежь открытых дверях. К
столу, покрытому красной скатертью, один за другим подходили старшины
казачьих войск. Многие из них раненые, наскоро перевязанные попавшими под
руку бинтами. С пятнами засохшей крови. Бледные, в изорванных кунтушах, с
беспорядочно свисавшими чубами, они устремляли свои взоры на кучу
лежавшего возле стола посрамленного оружия. В обескровленных телах
холодели и их сердца. Они не смотрели на сидевших за столами победителей
полковников. Только искоса поглядывали на грустного и бледного от волнения
Богдана Хмельницкого. Неужели ему удалось убедить польного гетмана и
добиться его согласия подписать с казаками мир! Такой слух распространялся
среди побежденного войска. Вот именно поэтому они и пошли на позорную
капитуляцию!..
Он сидел, как и когда-то, подстриженный по-бурсацки, и в который раз
уже перечитывал про себя позорный для казаков документ. Сам гетман подал
ему эти исписанные три страницы. При этом гетман многозначительно
переглянулся с Адамом Киселем. Богдан догадался, что документ был
составлен этим ловким украинским шляхтичем. Этот истинно православный пан
постепенно становился для Польской Короны единственным представителем
украинского населения и казачества, хотя никто из украинцев не давал ему
таких полномочий. Это даже не Сагайдачный, который заслужил уважение у
казачества за свой военный талант. Богдан не так бы составлял этот
документ. Он нашел бы, к чему придраться. Но теперь ничто не поможет,
капитулянты обезоружены...
Он поднял голову, окинул взглядом присутствующих в этом тесном зале.
Сейчас почему-то все взоры были обращены на него. Как на спасителя или...
- Так что же, начнем, братья... - прервал Адам Кисель раздумья Богдана.
- Зачем такая предупредительность? Пан Адам не в церкви и не перед
алтарем в чине схизматского попа находится... - шутливым тоном прервал его
Потоцкий.
- Ах, да, да, извините... Пан писарь сейчас зачитает нам и от имени