"Дэвид Герберт Лоуренс. Запах хризантем" - читать интересную книгу автора

прикинула. А если только увечье - в больницу его не положат, как трудно
будет за ним ухаживать!-- но, может быть, ей удастся отучить его от пьянства
и скандалов . . . Да, она отучит - на то время, пока он не поправится. Она
представила себе эту картину, и на глаза навернулись слезы. Что это, неужели
разжалобилась? Такой роскоши позволить себе нельзя. И она стала думать о
детях. Как бы там ни было, детей она должна поднять. Больше о них
позаботиться некому.
- Да,-- говорила свекровь,-- а ведь, кажется, только вчера он принес
мне свою первую получку. Хороший он был, Элизабет, добрый на свой лад. Ума
не приложу, почему он сбился с пути? Задору в нем всегда было через край, но
все равно дома от него была только радость. Зато потом пришлось хлебнуть с
ним горя! Нет, я верю: господь сохранит ему жизнь и наставит на верный путь.
Ох, Элизабет, настрадалась ты с ним, не приведи бог. А когда жил со мной,
был такой ласковый, можешь мне поверить. И что за напасть приключилась? ...
Старуха причитала надоедливо и однообразно, а Элизабет напряженно
думала, и, лишь когда вдруг быстро запыхтел подъемник и взвизгнули тормоза,
она вздрогнула. Потом подъемник стал работать спокойнее, тормоза смолкли.
Старуха ничего не заметила. Элизабет, замерев, ждала. А свекровь говорила,
умолкала ненадолго, снова продолжала говорить...
- Он был твой муж, Лиззи, а не сын, в этом-то все и дело. Как бы он
скверно ни поступал, я всегда помнила его маленьким и старалась его понять,
старалась прощать. Мужчин, Лиззи, надо прощать . . .-- В половине
одиннадцатого хлопнула калитка.-- И все равно ничего, кроме горя, в жизни не
видишь, ни молодых оно не щадит, ни старых . . .-- говорила в это время
старуха. Кто-то, тяжело топая, поднялся на крыльцо.
- Дай я открою, Лиззи!-- вскричала она, вскакивая. Но Элизабет уже
распахнула дверь. На пороге стоял шахтер в рабочей одежде.
- Несут его, миссис Бейтс,-- сказал он. Сердце у Элизабет
остановилось. Потом рванулось в горло, едва не задушив ее.
- Он . . . жив?-- выговорила она.
Шахтер оглянулся и стал глядеть в темноту.
- Доктор сказал, уже несколько часов, как умер. Он его в ламповой
осматривал.
Старуха как стояла за спиной Элизабет, так и упала на стул, заломив
руки.
- Сыночек мой!-- закричала она.-- Сыночек, сынок!
- Тихо!-- приказала Элизабет, и лицо ее судорожно передернулось.--
Молчите, мама, детей разбудите, а им сейчас здесь делать нечего.
Старуха раскачивалась из стороны в сторону и сдавленно стонала. Шахтер
отступил к двери. Элизабет шагнула вперед.
- Как все было?-- спросила она.
- Толком-то я и сам не знаю . . .-- Шахтер в смущении замялся.-- Вся
смена ушла, а он остался доканчивать норму, и тут обвал.
- Его раздавило?-- вскрикнула вдова, содрогаясь.
- Нет, порода обвалилась позади него. Он в самой голове забоя был, так
на него хоть бы кусок упал, но проход засыпало, и он задохнулся.
Элизабет отпрянула. Сзади раздался старухин крик:
- Что? Что он сказал?
Шахтер повторил громче:
- Задохнулся он!