"Борис Андреевич Лавренев. Комендант Пушкин (Военный рассказ) " - читать интересную книгу автора

Его очаровывали сказки. Из Золотого петушка он многое запомнил наизусть
с голоса Луковского. Поп и Балда привел его в исступленное восхищение.
Стихи, написанные в подражание древним классикам, с трудными
мифологическими именами и непонятными намеками и символами, оставляли
Александра Семеновича равнодушным и даже поднимали в нем злость.
- Ну, чего это? - говорил он тоскливо Луковскому. - Это ненужное,
Матвей Матвеевич! Пустая игра! Вроде как самого себя под мышками щекотать.
Только даром время тратил Александр Сергеевич. Сам же говорил, что нужно
сердца человеческие пламенем жечь, а вместо того спичками балуется.
Стихи Александра Сергеевича становились для Александра Семеновича
неотделимыми от его жизни. Они врастали в нее, как корни в землю. Они
связывались незримыми, по неразрывными связями с этим городом, с парками,
дворцами, памятниками, с Россией, с человечеством.
И однажды, после такой прогулки, прощаясь при выходе из парка под
матовым светом встающей из-за деревьев луны, Александр Семенович, крепко
стиснув руку Луковского, сказал с внезапной тоской: - Эх, Матвей Матвеевич!
Человек для всего народа писал. Кровью, можно сказать, писал, надрывался. А
многие ли его знают? И проклятая же жизнь наша была, если девять десятых
России в такой серости жили, как я вот!
Обязательно, Матвей Матвеевич, надо, чтоб каждому человеку Александра
Сергеевича прочитать насквозь. Как вы полагаете?
Худые пальцы Луковского слабо дрогнули в здоровой ладони Александра
Семеновича, и, откашлявшись, он конфузливо ответил надломленным голосом: -
Замечательный вы человек, Александр Семенович, и радостно думать, сколько
таких людей освободила из тьмы наша страна.

8

Александр Семенович совещался у себя в кабинете с Воробьевым о
проведении объявленной мобилизации нескольких годов, когда в распахнувшуюся
без стука дверь ворвался Матвей Матвеевич Луковский.
Он подошел к столу и остановился, задыхаясь. На его
зеленовато-землистых щеках передвигающимися кирпичными пятнами плавал
румянец.
Александр Семенович и Воробьев удивленно смотрели на него. Луковский
был явно и чрезмерно взволнован.
- Что такое случилось? - спросил, вставая и подвигая Луковскому стул,
Александр Семенович. - Вы на себя, Матвей Матвеевич, не похожи! Словно черти
за вами гнались. Садитесь, отдышитесь и рассказывайте!
Луковский сел. Спустя минуту, болезненно скривив рот, сказал: -
Извините, что я ворвался к вам, Александр Семенович, без предупреждения! Но,
думаю, кроме вас, никто не поймет и не поможет.
- А в чем помочь нужно?
Луковский нервно забарабанил пальцами по краю стола:
- Я сейчас был в совдепе, Александр Семенович. Узнал, что председатель
распорядился снести Чесменскую колонну.
Александр Семенович, не сводя глаз с Луковского, приподнял плечи:
- Зачем?
- Как памятник старого режима. Видите ли, он мозолит глаза товарищу
председателю.