"Борис Лавренев. Срочный фрахт (Советский рассказ двадцатых годов)" - читать интересную книгу автора

- Они сейчас начнут. Они такие проворные мальчики.
Будьте спокойны.
Один из мальчишек обернулся на голос Цвибеля и даже в сумраке кочегарки
ослепил фарфоровым блеском зубов. Механик узнал того, которому дал доллар.
Он подмигнул мальчишке и опять сказал:
- Здрастэй, как живьош?
- Заладила сорока про Якова, - усмехнулся Митька, - сказано, живу
хорошо. Ты не дрефь, дяденька, раз взялись - вычистим. Ну, ребята, айда!
Он засунул зубило и молоток в наружный карман мешка, взял в руки
скребок и еще раз улыбнулся механику. Потом вперед головой нырнул в трубу.
О'Хидди проследил, как остальные котлоскребы тоже исчезли в трубах,
повернулся к Цвибелю и любезно пригласил его выпить кофе. Оценив такую
вежливость, Цвибель пополз за механиком по трапу наверх, высоко подымая
ноги в драных носках и цепляясь за перила.
В чистенькой каюте американца он пил сладкий кофе с кексом и даже
рискнул выпить рюмку ликера. После этой рюмки он сразу загрустил. Ему
вспомнилась его жалкая берлога на Молдаванке, где сидит вечно голодная
Рахиль с девятью ребятишками. Вспомнилось, что поблизости от берлоги есть
полицейский участок, а в нем господин пристав и что господину приставу
нужно каждый месяц нести десять рублей, чтобы господин пристав был
благосклонен к Лейзеру. И что нужно еще нести пять рублей господину
околоточному и три рубля господину городовому. И от этих мыслей Цвибелю
стало так тяжко, что он, забывшись, начал, ломая слова, рассказывать
механику о своих горестях. Американец слушал вежливо, но, видимо, скучал.
Лейзер заметил это, сконфузился, заторопился и встал, чтобы проститься.
Но дверь каюты распахнулась, и на пороге появился тот же кочегар.
- Простите, сэр... Немедленно спуститесь вниз.
- Зачем? - с явным неудовольствием спросил О'Хидди.
- Там неприятность. Один из мальчиков завяз в трубе и не может
выбраться.
- Что?.. Damn! [Черт!] - выругался механик и выскочил из каюты.
В кочегарке он застал машинистов, кочегаров и быковских мальчишек. Все
они тесным кружком столпились у отверстия трубы.
- В чем дело? - сердито спросил О'Хидди. - Почему толкучка? Как это
случилось?
- Мальчик был уже глубоко в трубе, - степенно объяснил старший
машинист, - и вдруг начал кричать. Мы сбежались, но не понимаем, что он
кричал. Теперь он плачет. Очевидно, завяз и не может продвинуться.
- Ой, что такое? - вскричал Лейзер, сползший вниз вслед за О'Хидди. -
Мальчики, скажите мне, что это такое?
- Митьку в трубе затерло.
- Залез, а вылезть не может.
- Ревет.
- Вытаскивать треба, - загалдели котлоскребы на разные голоса.
Лейзер ткнулся головой в трубу и, услыхав тихое всхлипывание,
взволнованно спросил:
- "Крыса"!.. И что же это такое значит? Что с тобой Делалось, чтоб тебе
отсохли печенки, когда ты так срамишь мене и хозяина?
Тонкий, прерываемый плачем голос "Крысы" глухо отозвался из трубы:
- Сам понять не можу, Лейзер Абрамович... Я, ей же богу, не виноватый.