"Кейт Лаумер. Затерявшийся в мирах ("Lafayette O'Leary" #2)" - читать интересную книгу автора

под дружный хохот своих товарищей.
- Ишь ты, живая какая! - ухмыльнулся беззубый парень с сальными
волосами до плеч. - Ну, давайте тянуть жребий. У кого соломинки?
- Какие же соломинки на корабле? - отозвался другой. - Придется тащить
рыбу.
- Рыбу... - неуверенно протянул широкоплечий коротышка, до самых глаз
заросший иссиня-черной бородой. - Никогда не слыхал, чтобы из-за девки
тянули рыбу. А нам все надо сделать честь по чести, по всем правилам.
- Оставьте в покое ваш улов, мальчики, - предложила Свайнхильд. - Я
привыкла сама выбирать себе дружков. Вот ты, красавчик, - вызывающе
обратилась она к самому рослому члену команды. Это был белобрысый парень с
огромным подбородком и лицом цвета овсянки. - Ты мне нравишься. Ты что же,
уступишь меня этим бродягам?
Тот, к кому были обращены эти слова, разинул рот, потом ухмыльнулся и,
распрямив широкие сутулые плечи, выпятил грудь колесом.
- Ну, что ж, ребята, я думаю, дело ясное...
Свайка, брошенная чьей-то рукой, описала короткую дугу и угодила в
челюсть говорившего, который рухнул на пол как подкошенный.
- Брось свои штучки, девка, - скомандовал чей-то хриплый голос. - Не
пытайся нас перессорить. Здесь все поровну. Верно, ребята?
В ответ раздались голоса одобрения. Лафайет попытался сесть и ударился
головой о румпель, расположенный как раз над ним. Рулем никто не управлял
- румпель был закреплен канатом, и судно неслось по ветру над пенящимися
волнами. Порывы ветра надували растянутый по гику парус. О'Лири попытался
освободить руки, но врезающиеся в запястья веревки были крепки, как
стальные наручники. Пока матросы хохотали над грубой шуткой, подмигивая
Свайнхильд, один из них старательно собирал в кулак копченые селедки,
высунув от усердия кончик языка. А Свайнхильд, предмет дележки, стояла в
мокром, облепившем ее стройное тело платье, с высоко поднятым подбородком
и посиневшими губами.
Лафайет простонал сквозь зубы. Хорошо же он защищает девушку, ничего не
скажешь! Если бы он упрямо не настаивал на своем, с ними бы ничего
подобного не произошло. Из этой переделки он вряд ли сумеет выбраться
живым, ведь Свайнхильд предупреждала его, что местные жители не моргнув
глазом пустят его на корм рыбам. Возможно, они сначала подчистую ограбят
его и уж потом бросят за борт. А с ножом под ребром или нет - это уже не
важно. А что будет с бедняжкой Свайнхильд! Ее мечтам о красивой жизни в
большом городе не суждено сбыться. Лафайет яростно потянул веревки. Если
бы только ему удалось освободить одну руку, если бы он смог повалить вниз
одного из этих хохочущих уродов, если бы у него осталась хоть капля его
прежней способности управлять психическими энергиями...
Лафайет глубоко вздохнул и постарался взять себя в руки. К чему
пытаться пробить головой еще одну каменную стену? Голыми руками ему не
порвать крепкую пеньковую веревку. Но если бы ему удалось совершить
одно-единственное маленькое чудо - пустяк по сравнению с перемещением в
Артезию, вызовом дракона или даже появлением коробки конфет по первому его
требованию. Нужно попытаться лишь чуть-чуть изменить ситуацию, чтобы у
него появился хоть какой-то шанс.
- Большего мне не надо, - прошептал он, плотно закрывая глаза. -
Один-единственный шанс.