"Эрик ван Ластбадер. Ниндзя [B]" - читать интересную книгу автора

мной?
- Да, - ответил он, глядя ей в глаза, в ее расширенные и потемневшие
зрачки. Николас замер, будто кто-то легким перышком провел вдоль его
позвоночника, - Ты хочешь быть со мной?
Жюстина не отвечала; Николас чувствовал ее близость, завороженный
искорками в ее глазах. Он ощутил тепло ее рук; пальцы девушки коснулись
его бицепсов и стали гладить их, нажимая сильно и в то же время мягко.
Казалось, этот простой жест открыл ему очень многое, словно ни она, ни он
никогда прежде не испытывали ничего подобного. Это первое прикосновение
было таким пронзительно нежным, что Николас почувствовал, как у него
подкашиваются ноги и учащенно бьется сердце.
Он медленно обнял Жюстину: он был уверен, что сейчас у нее вырвется крик,
и быстро коснулся губами ее рта. Губы Жюстины открылись навстречу, и она
всем телом прижалась к Николасу, обжигая его теплом груди, живота и бедер.
Она вся пылала, когда его губы ласкали ее длинную шею, скользя вдоль
ключиц. Ее губы коснулись его уха, ее язык беспокойно кружил, как та
последняя чайка над ночным пляжем, и она прошептала:
- Не здесь. Не здесь. Прошу тебя...
Николас отвел ее руки в стороны, и блузка упала на пол; его пальцы проведи
по длинной глубокой впадине вдоль ее позвоночника. Жюстина вздрогнула и
застонала, когда его язык коснулся ее подмышек, медленно перемещаясь к
груди, к набухшим твердым соскам.
Длинные пальцы девушки расстегивали его джинсы, пока открытые губы
Николаса скользили по ее груди.
- Прошу тебя, - шептала она. - Прошу тебя. - Жюстина сбросила с него
джинсы, прижимаясь все сильнее.
Страх сжал Николаса в последний раз перед тем, как окончательно
рассеяться. Они опускались все ниже и ниже, изгибаясь и дрожа от
возбуждения, сбрасывая друг с друга остатки одежды. Жюстина стада
стягивать с себя тонкие шелковые трусики, но Николас остановил ее, поднял
и отнес на диван. Он склонился над ней, его открытые губы ласкали мягкую
кожу на внутренних поверхностях ее бедер, медленно поднимаясь вверх, к
покрытому шелком бугорку. Побелевшими пальцами Жюстина впилась в диванную
подушку; его язык коснулся влажной ткани, и она снова застонала,
непроизвольно выгибая спину.
Николас ласкал ее языком через тонкую шелковую преграду. Жюстина обхватила
его голову руками; из ее широко открытого рта вырывались короткие
непроизвольные крики. Тогда он оторвался от намокшего шелка и зарылся
головой в ее плоть. Ее ногти царапали его плечи, ее длинные ноги рванулись
вверх, и лодыжки сомкнулись у него на спине. Тело Жюстины сотрясалось
мощными толчками, и Николас продолжал ласкать ее языком и губами, пока не
услышал долгий крик; в последнем содрогании она изнеможенно притянула его
к себе, яростно впившись в его рот губами. Больше всего на свете Жюстине
теперь хотелось, чтобы он вошел в нее, чтобы продолжился этот мучительный
жар, чтобы ему стадо так же хорошо, как было ей.
Обжигаясь о ее распаленное тело, Николас все глубже погружался в нее,
чувствуя удары ее живота; они оба стонали от страсти. Жюстина обняла его,
устало покачиваясь, так, чтобы ее твердые соски терлись о его грудь. Она
лизала его шею, а Николас гладил все ее тело, чтобы увеличить ее
наслаждение. Наконец, когда напряжение стало невыносимым, когда пот и