"Эрик ван Ластбадер. Ниндзя [B]" - читать интересную книгу автора

- Да, было такое время. Но потом я успокоился.
- А твоя мать?
- Мать всегда утверждала, что она чистокровная китаянка.
- Однако?
- Но, по всей вероятности, она была китаянкой только наполовину. И наверно
- наполовину японкой. - Николас пожал плечами. - Я в этом не уверен.
Просто мама мыслила как японка. - Он улыбнулся. - Как бы там ни было, мне
приятно думать, что в ней текла кровь таких разных, враждебных друг другу
народов - это очень романтично и таинственно.
- А ты любишь тайны?
Николас следил за изгибом ее темных локонов, упавших на щеку.
- Да. В каком-то смысле.
- Но вообще-то у тебя европейские черты лица.
- Да, внешне я пошел в полковника. - Николас запрокинул голову, и его
волосы успели коснуться пальцев Жюстины, прежде чем она отдернула руку. Он
всмотрелся в пятна света на потолке. - Но внутри я устроен по-другому, я
похож на свою мать.

Док Дирфорт никогда не ждал от лета ничего хорошего. "Странно, - думал он,
- ведь как раз летом больше всего работы". Он не уставал поражаться
летнему наплыву курортников - целый район Восточного Манхэттена стягивался
сюда из года в год, словно стая диких гусей.
Впрочем, Док Дирфорт слабо представлял себе современный Манхэттен: вот уже
пять лет он не показывался в этом сумасшедшем доме, да и прежде только
изредка навещал своего друга Нейта Граумана, главного патологоанатома
Нью-Йорка.
Дирфорту нравилось жить и работать в этом прибрежном городке. Две дочери
время от времени приезжали к нему в Уэст-Бэй-Бридж со своими семьями. Жена
Дирфорта умерла от лейкемии больше десяти лет назад, и в память о ней
осталась только пожелтевшая фотография. Занимаясь обычной врачебной
практикой, Док Дирфорт исполнял обязанности патологоанатома в клинике
Фаулера. Его ценили за усердие и находчивость, и Фаулер предлагал ему
место окружного патологоанатома. Однако Дирфорт был вполне доволен своим
нынешним положением. Здесь у него было много добрых друзей, и, самое
главное, он обрел самого себя. Он понял, что в сущности ему больше никто
не нужен. Правда, время от времени к Дирфорту возвращались ночные кошмары.
Он все еще просыпался иногда в холодном поту, запутавшись ногами в липких
простынях. Дирфорту снилась белая кровь жены, но чаще - собственные старые
кошмары. Тогда он поднимался и молча брел на кухню, готовил себе чашку
горячего какао и брал наугад один из семи романов Рэймонда Чандлера.
Дирфорт черпал спокойствие духа в этой сдержанной и изысканной прозе; в
течение получаса он снова засыпал.
Док Дирфорт потянулся, пытаясь прогнать боль" которая, словно виды,
вонзилась между лопаток. "Вот что бывает, если много работать в мои годы",
- подумал он. Дирфорт снова вернулся к своим записям; знакомые слова
складывались в предложения и абзацы, но теперь он впервые постиг смысл
написанного, будто египтолог, расшифровавший древний папирус.
"Еще один заурядный утопленник", - подумал Док Дирфорт, когда его вызвали
для вскрытия. Нет, конечно, он так не считал - слова "заурядный" не
существовало в его лексиконе. Жизнь человека представляла для Дирфорта