"Мартти Ларни. Хоровод нищих" - читать интересную книгу автора

трудом пропихнул в пищевод последний кусочек блина, успешно выгнал на улицу
кота и, красный как рак, повернулся лицом к хозяйке.
- Ни разу в жизни не встречала кота, который бы не воровал, - произнес
он с праведным негодованием в голосе. - Этот прохвост только что сидел на
столе и расправлялся с блинчиками.
Еремиас смело взял с блюда еще один блин, затолкал его в собственный
рот и продолжил словоизлияние:
- Вот как он лопал их. Хорошо, что я подоспел, а то бы он сожрал Бог
знает сколько.
Еремиас снова протянул руку, взял с блюда еще один блин и засунул его в
рот, демонстрируя, как шипит кот. Аманда молча следила за этим спектаклем.
Но, когда Еремиас в третий раз показал, как животное может поглощать пищу,
предназначенную для человека, Аманда схватила блюдо и скрылась в своей
комнате. А Еремиас с достоинством облизал губы, разгладил бородку и вышел на
улицу.
День клонился к вечеру. Ближайший реденький лесок наполнился запахами
лета. Жаворонки настроили свои скрипочки и принялись вносить свою
музыкальную лепту в бесконечную симфонию природы.
Еремиас постоял во дворе, почмокал губами. Краем глаза посмотрел на
окно вдовы Мяхкие и тут же стал поправлять галстук. Аманда расселась у окна,
уронив на подоконник мощную грудь. Под глазами у нее красовались такие
огромные мешки, что для их поддержания наверняка требовался бюстгальтер. Но
из-за этих мешков выглядывали страстно жаждущие ласки вдовьи глаза.
- Господин Суомалайнен, - с нежностью в голосе произнесла женщина, в то
время как ее беззубый рот с жадностью пожирал сочный кровяной блин. - Какая
теплынь!
- Исключительно тепло, - вежливо отозвался Еремиас, ибо вежливость ему
вколачивали с детства.
- Мне пришлось даже снять вязаную кофту, ту толстую. Пот одолел.
Особенно под мышками. Но вчера было еще теплее.
- Значительно. Говорят, в тени зафиксировано двадцать градусов.
- Пожалуй, даже больше. Да и ночью было тепло. Я сбросила ночную
рубашку и скинула с себя одеяло.
Еремиас, как благородный человек, кашлянул и намеревался уже двинуться
в путь, но женщина задержала его еще на мгновение.
- Не желаете ли горяченьких? Какое счастье, что ворюге коту они не
достались.
Ядреные, напоминающие о временах Ренессанса телеса Аманды заполняли
весь оконный проем, когда она протянула блюдо, наполовину заполненное
блинами.
- Надеюсь, господин Суомалайнен не испытывает отвращения к крови?
- Нет... Не особенно...
- Мой покойный муж испытывал. Но сейчас это уже не имеет того значения.
Еремиас уставился на блюдо, и ему стало немножко стыдно. Блюдо
прямо-таки жгло его совестливое естество. И нужно же было недавно
прикасаться к нему. Он изобразил на лице пленительную улыбку и ответил:
- Я, конечно, съел недавно свиную отбивную, но отказаться от кровяных
блинчиков не в силах. Слышал, что вы, госпожа Мяхкие, превосходно готовите.
С этими словами Еремиас проворно схватил блюдо и поклонился. Глаза
женщины заблестели от благодарности и превратились в узкие щелки, а кожаные