"Ольга Ларионова. Формула контакта" - читать интересную книгу автора

обычного, обогнула торец ограды и исчезла на соседней улице.
Инебела в высокой траве не заметил никто.
Он очнулся быстро - солнце почти не поднялось, - с трудом спрятал руки
за спиной, чтобы снова не замутило от запаха, побрел к арыку. По улице уже
пробегали горожане, в основном детишки, раньше других кончившие завтрак и
теперь спешащие за шишками для очагов, глиной - подправлять пол на дворе, а
некоторые - стряхивать с чашечек цветов медлительных насекомых, чтобы
кормить ручных ткацких пауков.
Теперь его никто уже не отличил бы от окружающих.
Он отмочил руки в арыке, придал им известную жесткость - держать
угольки. Пошатываясь, побрел обратно к урочной стене. Даже не удивился,
увидев там Лилара.
Кивнули, насупясь. Слова, предписанные законом - пожелания снов да
восхваления Спящих Богов, - не шли с языка. Пустословить с утра было тошно.
Лилар присел, уйдя по плечи в траву, рядом с ним опустился и Инебел.
- Здесь ночевал, - утвердительно проговорил сын гончара. - Не ври,
вижу. Нанюхался ягоды?
- Получилось. Только утром догадался, - тихо, почти виновато ответил
маляр.
- Дома - ни-ни. Сейчас не ешь, с души воротит, я знаю; к полудню
потянет - так вот.
- Да ты что?..
- Да я что надо. И не кобенься, бери, чай я тебе не брюхоног неусыпный.
Подол подставляй.
В складки передника Инебела перекочевал увесистый сырой кусок,
обернутый шершавым лопушистым листом. Не давешняя ли запеканка из душистых
зерен? Нет, ломоть печеной рыбы.
Той самой рыбы.
- Зарой под камешком, - наставительно продолжал сын гончара. - Как
утреннее солнце падать начнет, тебя от голода аж перевьет и в узел свяжет.
Натерпелся я в свое время.
- Я думал, ваш дом эта кара стороной обошла...
- Лопух ты, лопух белый. Мы ж с отцом противоядье искали. Затем отец и
ягоду эту на смоковницу подсадил.
- А ежели б выдал кто?
- Некому. Вот тебя отец заподозрил, что к жрецам перекидываешься, за
юбку выслуживаешься - велел от двора взашей гнать.
- А теперь?
- Лопух белый. Теперь мы одним волосом повязаны. Что два соседских
нечестивца. Жреца-то сообща задавили.
Инебел вздохнул, невольно повел глазами в сторону нездешней обители -
ни с кем-то не хотел бы он быть повязанным. И почему это не дано каждому в
отдельном доме жить, по собственному разумению? А то ведь ни на кого глаза
не глядят. Отец с матерью все в спину пальцами торкали - не по уроку
усердствуешь, не по красильному назначению вопросы задаешь... Потом вот эти.
Сперва оттолкнули, теперь притянули. А ведь чем они дышат - не любо ему. Все
дым чужой. Не напитаешься, не обогреешься, только голова заболит.
- Пристально глядишь, - предостерегающе заметил Лилар.
- А что, не дозволено?
- Да пока дозволено. Только другие так не глядят. А ты делай так, как