"Дж.Лэрд. Снега Берглиона (Ричард Блейд. Странствие 4)" - читать интересную книгу автора

Лейтона, повторявший давно заученное наизусть. Но главный поток его мыслей
устремился в сторону - словно буйная река, наткнувшаяся на плотину, и Блейд
вдруг поймал себя на том, что опять прокручивает в голове события последних
недель, как делал уже не раз.
Вернувшись из Меотиды, он провел месяц в своей лондонской квартире
имеете с Зоэ. Почему-то тянулись те дни на редкость однообразно: просыпаясь,
он быстро вставал и, будто не замечая вопросительного взгляда девушки,
наскоро принимал душ, брился, завтракал, молча одевался и шел в Британский
Музей. Зоэ сперва немало удивлялась его неожиданной тяге к искусству, но
вскоре приметила, что маршруты ее возлюбленного по лабиринту переходов и
залов с завидным постоянством приводят к одному и тому же экспонату. Кстати,
Блейд не слишком настойчиво приглашал девушку с собой, поэтому ей начинало
казаться, что она играет роль собачонки, семенящей следом за хозяином.
Однажды утром, после прошедшего в полном молчании завтрака, Зоэ собрала
вещи и сообщила, что уезжает к сестре в Манчестер.
Или в Лидс?
В тот момент Блейд был так невнимателен и рассеян, что сейчас не мог
даже точно вспомнить название города.
Несколько обескураженный, он проводил девушку до дверей, поцеловал в
напряженно сжатые губы, а затем, по профессиональной привычке, проследил
из-за шторы, как она садится в такси. Сам же он вновь отправился в
Британский Музей. И на этот раз, поскольку Зоэ рядом с ним не было, и не
было нужды придумывать путаные маршруты, он устремился прямиком к цели.
С каким-то необъяснимым и жгучим нетерпением Ричард Блейд шел к
мраморным барельефам "Амазономахии"... Нет, не амазонки как таковые влекли
его сюда и не историческая ценность одного из семи чудес света, прекрасного
Мавзолея из Галикаркаса, представленного фрагментами скульптурного фриза
работы Скопаса...
От себя он не мог скрыть истинной причины своей хандры. Несомненно,
дело заключалось в том, что все артефакты, доставленные им из чужих миров -
как и сами эти реальности Измерения Икс - навсегда исчезали из его жизни,
исчезали бесповоротно и бесследно, превращаясь в фантом, мираж, иллюзию,
подкрепленную только смутными воспоминаниями. Блейд не мог сказать, где
сейчас находятся черная жемчужина и нефритовая статуэтка, принесенные им из
Альбы и Ката, что касается меотидского панциря, то он, вероятно, пополнил
золотой запас британского казначейства.
Но здесь, в этом зале, Меотида вновь становилась для него реальностью,
чудесным образом возрождаясь к жизни. Он не сводил очарованных глаз с
мраморного фриза, изображавшего битву греков с амазонками. Тела, сильные и
одновременно женственные, прекрасные лица, разметавшиеся по плечам кудри,
стройные ноги, округлость грудей, плеч, ягодиц... огонь, порыв, неистовый
грохот бури и стремительность горного обвала! Он был потрясен мастерством
скульптора. Можно было подумать, что тот, за две с лишним тысячи лет до
него, до Ричарда Блейда, побывал в том же Раю... в безумной, невозможной,
незабываемой Меотиде!
Неужели прозорливость Скопаса - или сказочное стечение обстоятельств -
и в самом деле позволило скульптору пробиться туда? Без всяких хитроумных
устройств, без компьютера? Неужели он видел живые лики тех, кого познал
Блейд, и перенес их на мрамор в нашем земном мире? Нет, смешно даже
предполагать нечто подобное... Конечно, Скопас был великим мастером и