"Джоанна Лэнгтон. Итальянский темперамент " - читать интересную книгу автора

- Я вовсе не считаю его уродливым, но мое желание все знать о тебе
вполне естественно, - неловко попытался объяснить свое любопытство
Винченцо, - потому что если этот шрам-всего лишь последствие маленьких
женских неприятностей, значит, ты побывала в руках совсем уж неумелого
хирурга.
Он спрыгнул с кровати, очевидно совершенно не осознавая своей наготы.
Марша промолчала. Она вспоминала день, когда родился Сэмми. Роды были
длинными и тяжелыми, именно поэтому врачи и решились на кесарево сечение,
хотя она была молода и крепка. Но, как ей потом сказали, бедра у нее были
такими узкими, что разродиться самостоятельно она бы не смогла. Кстати, она
так никому, кроме Айрис, и не призналась, кто отец Сэмми. А сестра
поклялась хранить ее тайну.
И все же после всего пережитого она вновь оказалась в постели с
Винченцо. Этот неожиданный возврат к реальности вновь вверг ее в пучину
стыда. Инстинктивно, с единственной мыслью спрятаться от окружающего мира,
она скорее скользнула под покрывало и, перевернувшись на живот, уткнула
пылающее лицо в подушку. Она предала саму себя, и ей нечего сказать в свою
защиту.
- Я раздумал жить вместе с тобой, - вдруг прозвучал в напряженной
тишине комнаты подчеркнуто сухой голос Винченцо.
Ничего удивительного, подумала она, судорожно пожав плечами. Он уже
получил то, чего хотел, и это стоило ему минимум труда. Теперь только
полный идиот решился бы предлагать ей жить под одной крышей! Соблазнение,
полумрак, музыка и прочие приемы не потребовались, так же как и в прошлый
раз! Винченцо утолил свой сексуальный аппетит, не прибегая к тем уловкам,
которые другие женщины, вероятно, приняли бы как должное. Она получала
какое-то мазохистское удовлетворение от того, что растравляла свои душевные
раны.
- Если ты попадешь в роскошное окружение, если тебе будут
прислуживать, то, чего доброго, опять возомнишь, что сумеешь получить от
жизни все, что тебе нужно, используя секс как плату, - объявил Винченцо,
как будто произнося приговор гулящей женщине, которую за ее распутство
должны были провести в позорном виде по улицам, выпороть у столба, а потом
изгнать из города. Так, кажется, поступали с развратницами у них на
Сицилии?
- Я хочу, чтобы ты ушел, - раздался заглушенный подушкой ответ. Она
хотела, чтобы он ушел до того, как она начнет рвать на себе волосы и
истерически рыдать. Никогда еще ей не было так плохо.
- Когда я удостоверюсь, что ты действительно истратила все мои деньги
до копейки, я буду готов помочь тебе перебраться в какое-нибудь жилище,
которое будет немного меньше похоже на одиночную камеру, - холодно заявил
Винченцо. - Но я не собираюсь брать тебя на содержание. Ты должна будешь
найти себе работу, любую приличную работу, на которой не будет соблазна
заработать деньги нечестным путем.
Выслушав все это. Марша оторвала голову от подушки и впилась в него
пронзительным взором потемневших от горя глаз.
- И что прикажешь мне делать? - проговорила она неверным, дрожащим
голосом. - Стать уборщицей? Или прачкой?
Винченцо не удостоил ее взглядом.
- Мне все равно, лишь бы это был честный труд.