"Сельма Лагерлеф. Подменыш; Черстин Старшая; Вермландское предание (сказки)" - читать интересную книгу автора

Жена ни слова не промолвила в ответ. Она так опечалилась из-за того,
что он только притворялся ласковым, и заплакала.
- Отчего ты плачешь? - жестко спросил он. - Не велика была бы беда,
урони я подменыша. Идем, а не то опоздаем.
- Пожалуй, у меня уже нет охоты идти на ярмарку, - сказала она.
- По правде говоря, и у меня охота пропала, - согласился с ней муж.
По дороге домой он все спрашивал себя, сколько еще сможет выдержать
такую жизнь с женой. Если он употребит силу и вырвет тролленка у нее из рук,
между ними все может наладиться, полагал он. Но только он собрался вырвать у
нее из рук уродца, как вдруг встретился с ее взглядом, грустным и боязливым.
И он еще раз совладал с собой ради нее, и все осталось по-прежнему, так же,
как и было.
Снова минуло несколько лет. И тут однажды летней ночью в крестьянской
усадьбе случился пожар. Когда люди проснулись, горница и камора были полны
дыма, а чердак пылал, словно сплошное море огня. Нечего было и думать о том,
чтобы погасить огонь или спасти дом, самим бы ноги унести, чтобы не сгореть.
Выскочив во двор, крестьянин стоял, глядя на свой горящий дом.
- Одно хотел бы я знать - кто навлек на нас эту беду! - произнес он.
- Ну а кто ж еще, как не подменыш? - спросил работник. - Он уже
давным-давно собирал щепки, солому да и поджигал их то в самом доме, а то и
вокруг него.
- Вчера он собрал целую кучу сухих веток на чердаке, - вмешалась
служанка, - и как раз поджигал ее, когда я его увидала.
- Ну, значит, тролленок поджег ветки поздним вечером, - решил работник.
- Тут и сомневаться нечего, это его надо благодарить за нашу беду.
- Коли б он и сам сгорел, - сказал крестьянин, - я бы не стал
печалиться, что в пламени погибла моя старая хижина.
Не успел он вымолвить эти слова, как из дома выбежала хозяйка; она
тащила за собой детеныша. Тут муж как кинется к ней, как выхватит подменыша
у нее из рук, да как швырнет его обратно в горящий дом.
Огонь вырывался как раз из окон и крыши, жара была нестерпимая.
Испуганная, бледная как смерть, жена лишь на миг бросила взгляд на мужа.
Потом повернулась и кинулась в дом за тролленком.
- Можешь сгореть вместе с ним, да, да, и ты тоже! - крикнул ей вслед
муж.
Но она все-таки вернулась, и подменыш был с ней. На руках у нее
виднелись страшные ожоги, а волосы были почти спалены. Когда она появилась
во дворе, никто не сказал ей ни слова. Она подошла к колодцу, погасила
несколько искр, которые рдели на подоле юбки, и села, прислонившись спиной к
бадье, которой доставали воду из колодца. Тролленок лежал у нее на коленях.
Он быстро заснул. Она же по-прежнему сидела, бодрствуя и, словно оцепенев,
неотрывно глядя прямо перед собой печальными глазами. Толпы людей сновали
мимо нее к горящему дому, но никто с ней не заговаривал. Всем она, как
видно, казалась такой ужасной и отвратительной, что никто не смел к ней
приблизиться.
На рассвете, когда дом сгорел дотла, к ней подошел муж.
- Нет у меня больше сил вынести все это, - сказал он. - Ты ведь знаешь,
тебя я покидаю неохотно, но я не могу больше жить вместе с троллем. Пойду-ка
я теперь своей дорогой и никогда не вернусь назад.
Когда жена услыхала эти слова и увидела, что муж повернулся и ушел, она