"Сельма Лагерлеф. Предание о старом поместье" - читать интересную книгу автора

- Не понимаю, с чего это ты так рвешься назад в эту усадьбу, чтобы
ходить там за помешанным, - сказала ей однажды Карин Ландберг.
- Да она уж давно выкинула все это из головы, - вмешалась пасторша,
прежде чем Ингрид успела вымолвить хоть слово в ответ.
Когда Карин ушла, пасторша сказала:
- Люди удивляются тому, что ты хочешь уехать от нас.
Ингрид промолчала.
- Говорят, после того, как Хеде стало лучше, он так изменился, что ты
влюбилась в него.
Ингрид стало смешно.
- О нет, вовсе не после того, как он изменился, - возразила она.
- Ну, как бы там ни было, а в мужья он не годится, - сказала приемная
мать, - мы с отцом уже толковали об этом и решили, что тебе лучше остаться у
нас.
- Спасибо вам, вы очень добры, что хотите оставить меня у себя, -
отвечала Ингрид.
Она и вправду была растрогана добротой приемных родителей. Вместе с тем
она поняла, что ее молчание и покорность не ввели их в заблуждения. Она не
знала, как могли они догадаться о ее тоске. И вот теперь приемная мать
напрямик сказала, что они ее не отпустят.
А пасторша все не могла угомониться.
- Если бы ты уж так была им нужна, они написали бы тебе и попросили бы
вернуться.
И снова девушке стало смешно. Вот было бы чудо, если бы из
заколдованного замка стали приходить письма. Наверное, пасторша думает, что
и горный тролль стал бы писать письма своей пленнице, если бы та, уехав
погостить к матери, забыла к нему вернуться.
Впрочем, знала бы приемная мать, сколько весточек она уже получила! Она
бы, наверное, за голову схватилась. Вести приходили к Ингрид и во сне, и
наяву, в ее видениях. Он оповещал Ингрид о том, что она необходима ему. Он
так болен, так болен! Она была убеждена, что он снова теряет рассудок, что
ей необходимо вернуться к нему. Если бы кто-нибудь сообщил ей об этом, она
тотчас же ответила бы, что ей это известно.
Ее огромные глаза-звезды все чаще устремлялись вдаль. Тому, кто видел
этот взгляд, трудно было поверить, что она сможет спокойно усидеть дома.
Впрочем, не так-то уж сложно бывает определить, легко или тяжело у
человека на душе. Достаточно заметить лучик радости в его глазах, когда он
возвращается с работы или садится отдохнуть у огня. Но в глазах Ингрид этот
лучик радости загорался лишь тогда, когда она видела, как прибавляется вода
в горном ручье, сбегающем по заросшему лесом склону. Ведь это он прокладывал
ей дорогу.
Однажды Ингрид сидела с Карин Ландберг и стала рассказывать ей о своей
жизни в поместье Мункхюттан. Карин пришла в ужас. И как только Ингрид могла
вынести все это!
Как уже было сказано, Карин Ландберг собиралась выйти замуж. И, как это
обычно бывает со всеми невестами, она могла говорить только о своем
нареченном. Всему-то он ее обучил, во всем-то она спрашивает у него совета.
Ей пришло в голову, что Улоф говорил ей кое-что насчет Козла, и теперь
она решила пересказать все это Ингрид, чтобы отпугнуть ее, если та и впрямь
влюбилась в помешанного. И она заговорила о том, до чего странный этот Хеде.