"Сельма Лагерлеф. Предание о старом поместье" - читать интересную книгу автора

Впрочем, она нисколько не удивилась. Скорее она могла бы сказать, что
всегда об этом знала.
- Никто не рассказывал вам про него, мамзель Ингрид, потому что ее
милость запрещает о нем говорить. - И больше юнгфру Става ничего не пожелала
добавить.
Но Ингрид и не хотела ни о чем больше расспрашивать. Она боялась узнать
что-либо определенное. Она высоко вознеслась в своих мечтах и теперь
опасалась, как бы они не развеялись. Конечно, правду знать прекрасно, но она
может оказаться жестокой и не оправдать радужных ожиданий. Но после этого
студент неотлучно был при ней день и ночь. У нее почти не оставалось времени
для других. Она все время должна была быть с ним.
Однажды она увидела, как работники очищают от снега аллею, ведущую к
дому. Она почувствовала нечто вроде страха. Стало быть, он явится нынче?
На другой день ее милость с самого утра сидела у окна и смотрела на
дорогу. Ингрид расположилась в дальнем углу комнаты. Она не посмела сесть у
окна, чтобы не обеспокоить советницу.
- Знаешь, Ингрид, кого я сегодня жду? - внезапно спросила советница.
Девушка молча кивнула. Она боялась, что голос изменит ей.
- Говорила тебе юнгфру Става, что сын у меня со странностями?
Ингрид отрицательно покачала головой.
- Он очень странный... Очень... Но нет, я не могу об этом говорить. Не
могу. Увидишь сама.
Эти слова резанули Ингрид по сердцу. Она вдруг ужасно заволновалась.
Почему здесь в имении все так необычно? Может быть, она не знает чего-то
ужасного? Может быть, советница и ее сын в ссоре? Что же это такое? Что?
Что? Она переходила от окрыляющей надежды к глубокому отчаянию. Перед ней
снова прошла целая вереница видений, и она вновь почувствовала, что явиться
должен он, и никто другой! Она не смогла бы объяснить, откуда в ней эта
уверенность, что он и есть сын советницы. Может быть, это совсем другой? О
Господи, как ужасно, что она никогда не слышала его имени!
День тянулся долго. До вечера просидели они в молчаливом ожидании.
Тут приехал батрак с возом рождественских дров, и лошадь осталась
стоять во дворе, пока сгружались дрова.
- Ингрид! - взволнованно и повелительно сказала советница. - Беги скажи
Андерсу, чтобы он немедля увел лошадь. Беги скорее, скорее!
Девушка сбежала по лестнице и вышла на веранду. Но тут она позабыла о
том, что надо позвать батрака. Около воза с дровами стоял рослый человек в
белом тулупе с громадным мешком за плечами. Ей не было нужды видеть, как он
остановился и стал кланяться лошади. Она и так узнала его.
- Но, но... - тяжело дыша, она провела рукой по лицу. Как все это
понять? Значит, ради этого человека ее милость так поспешно отослала ее
вниз? А батрак - почему он так быстро увел лошадь? И почему он снял шапку и
почтительно поздоровался? Что нужно здесь этому дурачку?
И вдруг истина открылась девушке во всей своей убийственной, оглушающей
реальности. Она чуть не закричала. Значит, это не ее любимый помогал ей. Все
дело в этом помешанном. Ее оставили здесь, потому что она хорошо отозвалась
о нем. А его мать пожелала довершить начатое им доброе дело!
Так вот кто оказался молодым хозяином поместья! Это он, Козел!
А к ней никто не придет, никто не провожал ее сюда, никто не ждал ее
здесь. Это были всего-навсего пустые мечтания, заблуждения, обман зрения.