"Сельма Лагерлеф. Предание о старом поместье" - читать интересную книгу автора

- Неужто это и вправду ты? Как ты сюда попала?
Днем, когда Ингрид покидает комнату с кроватью под балдахином, она
обычно сидит в богато убранной гостиной и вышивает гладью или разрисовывает
шелк, а когда устает от работы, то берет гитару и напевает песенки или
беседует с советницей, которая обучает ее французскому и с удовольствием
занимается ее воспитанием, намереваясь сделать из нее благородную барышню.
И все-таки ее новое обиталище очень похоже на заколдованный замок. Ей
трудно об этом забыть. Так ей показалось с первой минуты, и она до сих пор
не может отделаться от этого впечатления. Никто сюда не приезжает, и никто
не уезжает отсюда. В огромном доме жилыми остаются лишь две-три комнаты,
другие же комнаты необитаемы. Никто не выходит гулять в сад, никто за ним не
ухаживает. В усадьбе есть только один батрак да еще старый дед, который
колет дрова. А под началом юнгфру Ставы работают только две служанки,
которые помогают ей на кухне и на скотном дворе.
Но на стол всегда подается изысканная еда, а ее милость и Ингрид всегда
прибраны и одеты, как знатные, благородные дамы.
Но если даже ничто другое и не расцветало в этом старом поместье, то
почва для мечтаний здесь была самая благодатная. Если никто другой здесь не
ухаживал за растениями, то Ингрид заботливо пестовала розы своих мечтаний.
Они расцветали пышным цветом, как только она оставалась одна. И ей начинало
казаться, что эти красные розы мечтаний балдахином раскинулись у нее над
головой.
Вокруг острова, где деревья склонялись к воде и тянулись длинными
ветвями к прибрежному тростнику и где буйно росли кустарники и травы, была
тропа, по которой Ингрид имела обыкновение гулять. И странно ей было видеть
тут деревья с вырезанными на стволах инициалами, видеть старые скамьи,
уголки для отдыха и несколько покосившихся беседок, прогнивших настолько,
что в них страшно было ступить ногой. Подумать только, когда-то здесь были
люди, и кипела жизнь - с ухаживаниями, любовными свиданиями! Выходит, не
всегда это был заколдованный замок. Здесь, в дальнем конце острова, чары
обретали особую силу. Здесь являлось ей лицо, озаренное улыбкой. Здесь могла
она благодарить его, студента, за то, что он привел ее сюда, где она
чувствует себя такой счастливой, где ее любят и помогают забыть, как жестоки
были к ней другие люди.
Если бы не его старания, она никогда не попала бы сюда. Это было бы
невозможно, решительно невозможно. Она была убеждена, что все дело в нем.
Никогда прежде не было у нее таких нелепых мыслей. Она всегда думала о нем,
но до сего времени у нее никогда не было ощущения, что он где-то близко, что
он оберегает ее. Одна лишь мысль не давала ей покоя: когда же он сам наконец
появится, ведь должен же он прийти сюда? Не может быть, чтобы он не появился
здесь. В этих аллеях оставил он часть своей души.


Минуло лето, и наступила осень. Приближалось Рождество.
- Мамзель Ингрид! - сказала ей однажды юнгфру Става с каким-то
таинственным видом. - Я полагаю, мамзель Ингрид следует знать, что молодой
господин, владелец этого поместья, приезжает домой на Рождество. По крайней
мере обычно он всегда приезжал, - добавила она со вздохом.
- А ведь ее милость никогда не упоминала о том, что у нее сын! -
воскликнула Ингрид.