"Сельма Лагерлеф. Новеллы из цикла Невидимые узы" - читать интересную книгу автора

тянутся две пестрые ленты.
На этот раз, едва выехав на большую дорогу, полковник повстречал своего
старого друга прапорщика Эрнеклу. И Эрнеклу, который круглый год проводил в
странствиях, дал ему добрый совет.
- Надо тебе, братец, съездить в Хальстанес и повидаться с унтером
Вестбладом! - сказал он полковнику. - Я не знаю другой усадьбы во всей
стране, где мне было бы так хорошо!
- О каком это Вестбладе ты говоришь, братец? - спросил полковник. -
Неужели о бешеном унтер-офицере, которого майорша прогнала со двора?
- Вот именно! - сказал прапорщик Эрнеклу. - Но Вестблад уже совсем не
тот, каким был раньше. Он женился на знатной девице. Надежная оказалась
женщина, скажу я тебе! Она сделала из него человека. Вот уж впрямь можно
сказать, что нежданно-негаданно, а привалило Вестбладу редкое счастье, когда
в него влюбилась такая замечательная дама. Конечно, она была уже не первой
молодости, да ведь и он не молоденький. Съезди, братец, в Хальстанес и
посмотри своими глазами, какие чудеса может творить любовь!
И полковник отправился в Хальстанес, чтобы своими глазами убедиться,
правду ли ему сказал Эрнеклу. Не раз уж он вспоминал Вестблада и гадал, что
с ним сталось. В молодости это был такой буян, что даже майорша из Экебю не
сумела с ним сладить. Годика два она терпела его, а больше не вынесла и
прогнала. Вестблад дошел до такого безобразия, что уже и кавалеры не хотели
с ним знаться. А тут вдруг Эрнеклу говорит, будто он стал помещиком и женат
на превосходной женщине!
Подъехал полковник к Хальстанесу и с первого взгляда понял, что это
настоящая, старинная барская усадьба. Достаточно было взглянуть на аллею из
старых развесистых берез, на которых были вырезаны чьи-то имена. Таких берез
он не встречал нигде, кроме старинных дворянских гнезд.
Полковник медленно ехал по усадьбе, и с каждым мгновением ему здесь все
больше нравилось. Тут были липовые шпалеры такой гущины и плотности, что
хоть шагай по верху - не провалишься, были террасы с каменными ступенями,
которые наполовину ушли в землю от старости.
Проезжая мимо пруда, полковник заметил в желтоватой воде мелькающие
тени карасей. С дороги, шумно хлопая крыльями, перед ним взлетела стая
голубей, белка перестала крутиться в колесе, а цепной пес лежал, уткнувшись
мордой в лапы, и негромко ворчал, помахивая хвостом.
Невдалеке от парадного крыльца полковник заметил муравейник: муравьи
заняты были своими делами и, не обращая на него внимания, сновали туда и
сюда, туда и сюда. Полковник бросил взгляд на цветочный бордюр. Тут росли
все старинные сорта: нарциссы и барвинки, белые брандушки, очитки. А на
лужайке цвели белые маргаритки, которые тут принялись с незапамятных времен
и размножались самосевом, как сорная трава.
Мысленно Бееренкройц перебрал все признаки. Да, это действительно была
настоящая барская усадьба, здесь во всем - и в растениях, и в животных, и в
людях чувствовалась порода.
Наконец он остановился у парадного крыльца, и тут ему была оказана
такая хорошая встреча, что лучшего нельзя и пожелать; едва он успел
почиститься от дорожной пыли, как его уже позвали к столу. Полковника на
славу накормили вкусными, сытными старинными кушаньями, а на десерт был
подан точно такой хворост, каким его в детстве угощала матушка, когда он
приезжал домой на каникулы; такого хвороста с тех пор он нигде больше не