"Пер Лагерквист. Карлик" - читать интересную книгу автора

настоящая оргия: пьянство, шуточки, хохот, анекдоты, до того скабрезные,
что я даже пересказать их не могу. В самый разгар попойки герцог вдруг
воскликнул, подняв свой бокал и выпив за здоровье дона Риккардо: "Завтра
ты будешь моим знаменосцем в бою!" Дон Риккардо пришел в восторг от столь
неожиданной милости, глаза его засверкали. "Надеюсь, драка будет жаркая!"
- крикнул он, выхваляясь перед женщинами, чтобы они по достоинству оценили
его храбрость. "Заранее знать нельзя, но возможно, что и так", - сказал
герцог. И тут дон Риккардо схватил его руку и поцеловал ее почтительно и
благодарно, словно рыцарь своему сюзерену. "Любезный мой герцог, запомни,
что ты обещал в сей час пьяного веселья!" - "Будь спокоен. Я не забуду".
Шлюхи, как видно, находили сцену великолепной и пожирали их обоих
глазами. Особенно, разумеется, того, кому предстояло нести в бою знамя.
По окончании этой интермедии разнузданная оргия продолжалась, они вели
себя все непристойнее и бесстыднее, и мне, невольному свидетелю, неловко и
противно было на них глядеть. Они обнимались и целовались,
раскрасневшиеся, гнусно разгоряченные своей похотью, откровенной и
необузданной. Гадость неописуемая! Хотя женщины для виду и сопротивлялись,
мужчины стащили с них до пояса платья, обнажив груди, и у той, что
покрасивей, соски оказались розовые, и возле одного была родинка, не
слишком большая, но все же очень заметная. Когда я наливал ей вино, меня
замутило от запаха ее тела. От нее пахло так же, как пахнет по утрам от
герцогини, когда она еще в постели, но только к той я никогда не подходил
так близко. Когда дон Риккардо взял ее за грудь, во мне поднялось такое
отвращение и такая ненависть к этому распутнику, что я готов был удушить
его собственными руками или проткнуть тут же на месте кинжалом, чтоб из
него вытекла вся его похотливая кровь, чтоб он никогда больше не смог
прикоснуться к женщине. Содрогаясь от переполнявшей меня брезгливости, я
стоял в сторонке и думал: что за гнусные все же твари эти люди. Чтоб им
всем сгореть в адском пламени!
Дону Риккардо, который волей-неволей занимался той, что покрасивее,
потому что она сама к нему липла, пришла под конец в голову очередная
дурацкая идея, а именно разыграть красотку в кости: кто, мол, выиграет,
тому она и достанется. Мысль очень всем понравилась, и самому герцогу, и
обеим женщинам, а та, о которой шла речь, откинувшись, полуголая, назад,
пронзительно захохотала, в восторге от предстоящего поединка. Мне тошно
было на нее глядеть, я не мог понять, что они находят в ней красивого и
соблазнительного, как можно добиваться такого отвратительного приза. Она
была светловолосая и белокожая, с большими голубыми глазами и ужасно
волосатыми подмышками - по-моему, просто омерзительная. Я никогда не мог
понять, к чему у людей волосы под мышками, всякий раз, как я это вижу, мне
делается ужасно противно, особенно если подмышки потные. У нас, у
карликов, все иначе, и это вызывает у нас брезгливость. Будь у меня
где-нибудь волосы, кроме как на голове, где они человеку действительно
нужны, я просто не знал бы, куда деваться от стыда.
Мне велели принести кости, герцог кинул первым, выпали шестерка и
единица. По уговору красотка должна была достаться тому, кто первый
наберет пятьдесят. Они продолжали по очереди кидать, а обе женщины следили
не отрываясь, страшно заинтересованные, отпускали непристойные замечания,
взвизгивали и хохотали. Выиграл герцог, и все повскакали со своих мест,
хохотали и кричали, перебивая друг друга.