"Пер Лагерквист. Карлик" - читать интересную книгу автора

почему бы и нет? Почему, спрашивается, она должна оберегать себя,
стремиться к самосохранению? Да и вообще к чему бы то ни было? Почему, в
самом деле, ее должно что-то волновать?
Заглянуть в чрево природы! Что в этом хорошего? Да сумей они это
сделать, они сами бы испугались, пришли бы в ужас. Они воображают, что оно
специально для них существует, они ведь воображают, что все существует
специально для них, им на благо и на радость, чтобы сделать их лично жизнь
поистине прекрасной и величественной. Что знают они о нем? Откуда они
взяли, что оно замыслено единственно для них, для исполнения их нелепых
ребяческих желаний?
Они воображают, будто умеют читать в Книге Природы, воображают, будто
она открыта им. Они воображают даже, будто могут заглянуть вперед, могут
прочитать там, где ничего еще не написано, где страницы белы и чисты.
Безрассудные, самонадеянные глупцы! Нет предела их наглой самоуверенности!
Кто может знать, чем беременна природа, какой плод вынашивает она в
своем чреве?! Кто может что-нибудь предвидеть?! Разве знает мать, что
носит она у себя под сердцем? Откуда ей про это знать! Она ждет
положенного срока, и только тогда все увидят, чем она разродилась.
Спросили бы карлика, он бы им объяснил.


Это он-то скромен! Как я ошибся! Он, наоборот, высокомернейший из всех,
кого я знаю. Самая его сущность, его дух - высокомерие. И его мысль
настолько самонадеянна, что стремится по-королевски повелевать миром,
который ей вовсе неподвластен.
Он может _показаться_ скромным, ибо вечно обо всем выспрашивает и до
всего допытывается, ибо говорит, что, дескать, не знает _того-то_ или
_того-то_, а лишь старается узнать по мере своих сил. Однако _целое_, как
он полагает, ему известно. Он воображает, что постиг смысл бытия. Он
смиренен в малом, но не в большом. Странная скромность.
Все на свете имеет свой смысл, все, что происходит, и все, чем заняты
люди. Но сама жизнь не имеет никакого смысла, да и не может иметь. Иначе
она не могла бы существовать.
Такова _моя_ вера.


Какой позор! Какое бесчестье! Ни разу в жизни я не подвергался такому
оскорблению, какое мне было нанесено в тот ужасный день. Я попытаюсь
описать, что со мной произошло, хотя лучше бы об этом и не вспоминать.
Герцог велел мне пойти к маэстро Бернардо, работающему в трапезной
Санта-Кроче, так как я ему зачем-то понадобился. Я пошел, хотя и зол был,
что меня делают слугой этого постороннего мне высокомерного человека. Он
принял меня с величайшей предупредительностью и сообщил, что карлики его
всегда очень интересовали. Я подумал: "А что тебя, спрашивается, не
интересовало, если ты даже насчет кишок Франческо и насчет звезд
любопытствуешь. Но обо мне-то, карлике, ты и понятия не имеешь". Сказав
еще несколько любезных и ничего не значащих фраз, он заявил, что хотел бы
сделать мое изображение. Я решил было, что речь идет о моем портрете,
который, наверно, заказал ему герцог, и не мог не почувствовать себя
польщенным, однако ответил, что не хочу быть изображенным на портрете.