"Пер Лагерквист. Карлик" - читать интересную книгу автора

преступника! Копающийся в падали!


В эту ночь они засиделись чуть не до рассвета и все говорили и
говорили, как ни разу прежде. Они разожгли себя до самого настоящего
экстаза. Они говорили о природе и сколько, мол, в ней величия и щедрости.
Единое великое целое, единое чудо! Артерии, которые проводят по телу кровь
подобно тому, как реки проводят по земле воду, легкие, которые дышат, как
дышит океан со своими приливами и отливами, скелет, который служит опорой
для тела, как каменные пласты служат опорой для земли, а тело - как сама
земля. Огонь в сердцевине земли, подобный жару души и заимствованный,
подобно ему, у солнца, священного, обожествлявшегося еще древними солнца,
родоначальника всех живых душ, первоисточника и первопричины всяческой
жизни, дарующего свой свет всем небесным телам во вселенной. Ибо наш мир -
лишь одна из тысяч звезд во вселенной.
Они были как одержимые. И я должен был все это выслушивать, не имея
даже возможности возразить. Я все больше убеждаюсь, что он действительно
блаженный, чего доброго, он и герцога в такого же превратит. Удивительно,
до чего мягок и податлив в его руках герцог.
Как можно всерьез верить в подобные фантазии?! Как можно верить в это
единство, эту божественную, как он еще выразился, гармонию?! Как не стыдно
употреблять такие высокопарные, громкие, бессмысленные слова?! Чудо
природы! Я вспомнил про внутренности Франческо, и меня чуть не вырвало.
Какое счастье, восклицали они в восторге, заглянуть в таинственное
чрево природы! Сколь бесконечно много предлагает она пытливому оку
исследователя! И сколь возвысится человек в могуществе своем и богатстве,
постигнув все это, все эти тайные силы и заставив их служить себе! Стихии
с покорностью склонятся пред его волей, огонь будет смиренно служить ему,
обузданный в своей ярости, земля будет родить ему плодов стократно, ибо он
откроет законы роста, реки станут ему послушными, закованными рабами, а
океаны понесут на себе его корабли вокруг всей нашей необъятной планеты,
парящей чудесной звездой в мировом пространстве. И даже воздух покорит он
себе, ибо научится однажды подражать полету птиц и, освобожденный от
тяжести, сам воспарит, подобно им и подобно парящим в пространстве
звездам, к цели, которую человеческая мысль не в состоянии покуда ни
постичь, ни предугадать.
Ах! Как великолепно и прекрасно жить на земле! Сколько непостижимого
величия в человеческой жизни!
Их ликованию не было конца. Они походили на детей, которые размечтались
об игрушках, о целой горе игрушек, с которой и сами не знают, что стали бы
делать. Я смотрел на них своим мудрым взглядом карлика, и ни один мускул
не дрогнул на моем древнем, изборожденном морщинами лице. Карлики не
походят на детей. И они никогда не играют. Я то и дело поднимался на
цыпочки, наполняя их бокалы, которые они выпивали за
разглагольствованиями.
Что знают они о величии жизни? Откуда им знать, есть ли в ней величие?
Это всего лишь фраза, которую люди любят повторять. С тем же успехом можно
утверждать, что жизнь ничтожна. Что она никчемна, мизерна - козявка,
которую можно раздавить ногтем. А она и тут не воспротивится. Собственная
гибель волнует ее не больше, чем все остальное. Она ко всему равнодушна. А