"Пер Лагерквист. Карлик" - читать интересную книгу автора

сущности, должно быть, совершенно нереален.
Впрочем, как ни странно, никакого определенного мнения у меня о нем еще
нет. Отчего бы это? Обычно у меня сразу же складывается определенное
представление о любом, с кем бы я ни столкнулся. Вероятно, он настолько же
выше других как личность, насколько он выше их ростом. Он как бы во всех
отношениях возвышается над средним уровнем. Но я не знаю, отчего я так
думаю, почему мне так кажется. Я не знаю, в чем, собственно, заключается
его превосходство и действительно ли он настолько всех превосходит. И
почему, спрашивается, он должен отличаться от всех остальных встречавшихся
мне людей?
Как бы то ни было, я убежден, что герцог переоценивает его достоинства.
Зовут его Бернардо, самое обычное имя.


Герцогиню он не интересует. Ведь он старик. А мужские разговоры ее, как
видно, совершенно не занимают. Присутствуя, при их пространных беседах,
она молчит и думает о своем. Мне кажется, она даже и не слышит, что
говорит этот примечательный муж.
Зато она-то его, кажется, весьма интересует. Он, я заметил,
разглядывает ее украдкой, когда никто не видит. Изучает ее лицо, словно
что-то в нем отыскивая, взглядом пытливым и все более и более задумчивым.
Что в ней может привлекать его?
Ведь лицо ее вовсе неинтересно. Сразу видно, что она шлюха, хоть она и
пытается это скрыть за обманчиво невинной внешностью. Не надо долго
разглядывать, чтобы понять ее сущность. И что тогда остается разглядывать,
чего доискиваться в ее порочном лице? Что в нем привлекательного?
Но его привлекает, очевидно, все на свете. Он может, например, поднять
с земли камень - я сам видел - и разглядывать его с чрезвычайным
интересом, вертеть так и сяк, чтобы в конце концов положить себе в карман,
словно драгоценность. Нет, кажется, на свете вещи, которая не способна
была бы его увлечь. Блаженный он, что ли?
Достойный зависти блаженненький! Тот, для кого и камень драгоценность,
на каждом шагу натыкается на сокровища.
Он невероятно любопытен. Он сует свой нос повсюду, все ему надо знать,
обо всем выспросить. Он выспрашивает рабочих насчет их инструментов и
приемов работы, делает свои замечания, дает советы. Он является со своих
загородных прогулок с охапками цветов, усаживается и начинает обрывать
лепестки, чтобы посмотреть, как устроен цветок внутри. Он способен часами
простаивать, следя за полетом птиц, будто и в этом есть что-то
удивительное. Даже головы убийц и воров на кольях перед замковыми
воротами, всем уже осточертевшие, - даже их он способен разглядывать чуть
не часами, размышлять над ними, словно над какими-то удивительными
загадками, и срисовывать себе в записную книжку серебряным карандашиком. А
когда несколько дней назад на площади повесили Франческо, он стоял впереди
всех, вместе с мальчишками, чтобы лучше видеть. По ночам он разглядывает
звезды. Его любопытство простирается решительно на все.
Действительно ли во всем есть свой интерес?


Мне наплевать, куда он там сует свой нос. Но если он еще раз до меня