"Николай Герасимович Кузнецов. Накануне (про войну)" - читать интересную книгу автора

него дети, курил ли он. Такие немудреные вопросы задавали рабочие
Василеостровского трамвайного депо.
Вслед за этим я пришел в партийную ячейку, принес заявление с просьбой
принять меня в партию. Заявление состояло из нескольких строк, но в них
заключался самый важный для меня итог всего продуманного и понятого в
траурные дни в Москве.
На собрании товарищи, как обычно, предложили, чтобы я рассказал о себе.
Я стоял под требовательными и внимательными взглядами. С чего начинать? С
того, как осенью девятнадцатого пошел добровольцем в Северо-Двинскую
флотилию, дравшуюся с интервентами? Или с более ранних лет, с тех, когда
умер отец и я, мальчонка, пошел "в люди".
А может быть, следовало рассказать о том, как впервые попал в море на
рыбачьей шхуне? Навстречу катила свежая волна. Июньское солнце не заходило
над Белым морем. Я стоял на носу. Мне доверили быть впередсмотрящим. Может,
именно тогда во мне зародилось желание стать моряком?
Оснований увлечься романтикой моря было достаточно. В Архангельске, и
особенно в его пригороде Соломбале, жило много поморов, предки которых еще
при Петре Великом селились на берегах Белого моря. Устье Северной Двины не
случайно с давних пор привлекало внимание России. Студеное море открывало
нашим отважным мореходам путь как на запад, так и на восток.
Рассказы старых моряков разжигали в сердце мечту о странствиях и
подвигах. Часами мы, мальчишки, простаивали у причалов, где стояли большие и
малые суда, пришедшие из самых разных стран.
- Настоящие моряки только здесь, на Севере, - не раз слышал я от
капитана шхуны. Не бахвальство, а гордость звучала в словах старого помора.
Жизнь не раз убеждала меня в его правоте. Плавая на кораблях Северного
флота, я всегда восхищался особой выучкой офицеров и матросов - людей
знающих и влюбленных в суровое море.
...Многое промелькнуло в памяти, когда я стоял перед собранием. Но
рассказал о себе совсем коротко. В зале сидели участники революции, бойцы
ленинской закалки, а мой жизненный путь только начинался... Мне предстояло
пройти его так, чтобы стать достойным звания коммуниста.
Вот это я и обещал товарищам, принимавшим меня в партию.

НАС ЖДУТ КОРАБЛИ
В училище я провел четыре года. Зимой мы занимались в классах, летом -
на кораблях. Службу на кораблях начинали с азов. Драили палубу да медяшку и
стояли простенькие вахты. Но с каждым годом обязанности усложнялись.
Когда на старшем курсе плавали корабельными курсантами на линкоре, то
нас допускали к несению ответственных вахт на мостике. "Становитесь на
якорь", - скажет, бывало, командир линкора "Парижская коммуна" К. И.
Самойлов, и мы отдавали нужные команды, гордые оказанным доверием.
Две летние кампании наш курс ходил в плавание на старой, но дорогой
всем нам "Авроре", которой командовал Л. А. Поленов. Курсанты относились к
нему с глубоким почтением: ведь Поленов служил здесь еще в семнадцатом году,
когда крейсер произвел свой исторический выстрел.

И в те годы "Аврора" была уже устаревшим кораблем. Во время штормов,
осенью частых на Балтике, она скрипела, переваливаясь с волны на волну. И
техника на корабле заставляла вспоминать о прошедшем веке. Когда поднимали