"Николай Кузьмин. Возмездие " - читать интересную книгу автора

"Наша страна велика, обильна естественными богатствами, но мы живем
грязно и несчастно, как нищие...
Несмотря на неисчислимое количество даров природы... мы не можем жить
продуктами своей страны, своего труда. Промышленно-культурные страны смотрят
на Россию, как на Африку, на колонию, куда можно дорого сбыть всякий товар и
откуда дешево можно вывозить сырые продукты, которые мы, по невежеству и
лени нашей, не умеем обрабатывать сами. Вот почему в глазах Европы мы -
дикари, бестолковые люди, грабить которых, так же как негров, не считается
зазорным".
Обилие иностранцев не прошло мимо внимания писателя. Над взбаламученной
Россией закружились тучи воронья в предчувствии богатейшей поживы (хотя он
даже не подозревал, что за преступное гнездо свили они в гостинице
"Франция", где поместилась многочисленная миссия "Международного Красного
Креста", состоявшая сплошь из американцев). В разгар лета Горький напечатал
сообщение о том, что в США какие-то ловкачи создали акционерное общество с
капиталом 20 миллионов долларов. Их цель - скупка и вывоз из России ее
неисчислимых национальных богатств.
"Россию грабят не только сами русские, а иностранцы, что гораздо хуже,
ибо русский грабитель останется на родине вместе с награбленным, а чужой
улепетывает к себе, где и пополняет за счет русского ротозейства свои музеи,
свои коллекции".
Грабеж сокровищ стал набирать угрожающие размеры. В Петрограде
неизвестные лица разорили дворец герцога Лейхтенбергского и пышный зал
Сената. В Царском Селе ободрали Мавританские бани. В Петергофе разграбили
Монплезир и Большой дворец.
Горький напрямую обращался к власти:
"Правительство должно немедля опубликовать акт о запрещении вывоза из
России предметов искусства".
За лето горьковская "Новая жизнь" набрала изрядный авторитет. Ее живо
читали, ее цитировали, на нее ссылались. Естественно, со своей
безыскусственной прямотой она вскоре стала ком у-т о поперек горла. Началась
полемика, участились обидные колкости и грязные намеки (особенно
усердствовали солидная "Речь" и бульварная "Живое слово"). Искусно
запускались слухи, что Горький-обличитель сам потихоньку скупает бриллианты
и... порнографические альбомы.
С душевной болью великий писатель восклицал:
"Посмотрите, насколько ничтожно количество симпатии у каждого и вокруг
каждого из нас, как слабо развито чувство дружбы, как горячи наши слова и
чудовищно холодно отношение к человеку".
И добавлял:
"Мы добивались свободы слова затем, чтобы иметь возможность говорить и
писать правду. Но - говорить правду, это искусство труднейшее из всех
искусств".
Бесцеремонность разнузданной газетной братии удержала "Новую жизнь" от
участия в травле Ленина и большевиков (немецкие деньги, немецкий
запломбированный вагон и пр.). Бесспорно, Горький понимал, что дыма без огня
не бывает, но слишком уж тогда неистовствовала всевозможная человеческая
сволочь. К тому же, не забудем, писатель считался личным другом Вождя
большевиков.
Между тем имя Ленина все чаще произносилось в большой квартире Горького