"Александр Кушталов. Домашние тапочки и пчелы " - читать интересную книгу автора

Галкин деловито раскинул в руках свой толстый служебный блокнот.
- Серебряков Дмитрий Харитонович, сорока шести лет, мехмат МГУ, высшая
финансовая академия, женат, жена Алла Юрьевна, сорок, хозяйка "Салона красоты"
на Вернадском, сегодня еще на работе, детей нет...
- И уже, судя по всему, не будет, - перебил его монотонное чтение
Холмский. - Так где провел свое счастливое детство Дмитрий Харитонович?
- В небольшом городке под Полтавой, туда уже направлена молния на розыск,
хотя родных у него там не осталось.
- Понятно..., - задумчиво протянул Холмский. - Пирожки с вишнями от
бабушки Анны, ночная рыбалка и ловля раков на фонарик в очаровательных местных
бочажках, босоногие черноокие красавицы, Олеси и Оксаны, обжигающие своим
взглядом... Это уже кое-что...
- А откуда вы знаете, что его бабку по материнской линии звали Анна? -
несказанно удивился Галкин.
- Да нет, - вздохнул Холмский, - ниоткуда не знаю. Просто случайное
попадание, из общих представлений об этом крае. Так кто есть бабушка нашего
героя?
- Анна Яновна Сандомирская, осколок древнего шляхетского рода, которые
когда-то владели обширными угодьями на Полтавщине. Сейчас далекие их потомки
живут в Кракове, туда также отправлена телеграмма по розыску Серебрякова.
- Ого! Это тоже интересно, но более подробной информации, естественно,
нет?
- Можно получить, но на это уйдет несколько дней - нужно будет связаться с
тамошними архивами, - принялся было обстоятельно объяснять Галкин. Для меня
самого слово "архив" своей громоздкостью и холодностью всегда напоминало слово
"айсберг".
Холмский обескуражено отмахнул рукой, дескать, не надо, прошелся по
квартире, заглянул на кухню, внимательно изучил пометки на настенном
календаре, угукнул, что-то записал в свою записную книжку, снова вынырнул в
прихожую.
- Это его кабинет? - тронул он ручку одной из дверей.
- Да, - отвечал Галкин. - Напротив спальня жены, далее гостиная.
- Что значит "спальня жены"? Он спал в кабинете?
- Да, последние два года супруги чаще спали отдельно.
- Причина? - вскинул брови Холмский.
- Дмитрий Харитонович часто работал до поздней ночи, поздно возвращался.
Но и еще, как я сам догадываюсь по разговору с ней, - некоторая усталость друг
от друга...
- Теперь это называется "работать до поздней ночи", - иронично отметил
Холмский. - Но меня вот что интересует в первую очередь - все ли личные вещи
Серебрякова на месте?
- По словам жены, все на месте, за исключением тех мелочей, за которые она
не может ручаться. Так, например, ей кажется, что с книжных полочек в кабинете
хозяина исчезло несколько книг. Но каких именно - она также сказать не в
состоянии. Все остальное - на месте, включая личное белье.
- Кроме книг пропала еще и пара стоптанных домашних тапочек, - добавил,
улыбаясь, Холмский. - Пойдем-ка лучше смотреть кабинет.
Кабинет действительно оказался похож на кабинет - все его стены, кроме
окна и двери, были заняты книжными полками и стеллажами. Перед окном стоял
большой письменный двухтумбовый стол, справа от стола, в углу, расположился