"Андрей Кураев. Раннее христианство и переселение душ" - читать интересную книгу автора

Библиотека, 118). Сам Климент среди наставников Пантена называет Петра,
Иакова, Иоанна и Павла (Строматы. I, 11, 3). Климент был противником идеи
реинкарнации. Один из его текстов, противопоставляющих христианство
пифагорейству, Ориген воспроизводит в своих трудах [236].
Кроме того, в 212 г., во время своего пребывания в Риме Ориген слушал
проповедь св. Ипполита Римского (Иероним. О знаменитых мужах, 61; Евсевий.
Церковная история VI, 14, 10-11), который, как мы помним, был явным
противником идей метемпсихоза. Ориген точно знает, что церковное предание
отвергает идею душепереселения: "Цельс, нередко обнаруживающий склонность
мыслить по-платоновски, старается показать, что все души одинаковы, и что,
следовательно, души людей ничем не отличаются от душ муравьев и пчел; он в
данном случае говорит как человек, по мнению которого душа из небесной
тверди спускается не в одно человеческое тело, но и во все прочие тела.
Такому взгляду христиане не придают никакого вероятия; ведь они знают, что
душа человеческая создана по образу Божию, а потому понимают, что существо,
созданное по образу Божию, не в состоянии утратить свои характерные свойства
и принять другие, присущие неразумным животным" (Против Цельса IV, 83). О
том, что вера в переселение душ противоречит церковному преданию, Ориген
говорит и в Толкованиях на Евангелие от Матфея (PG XIII, 469; 1088 и XVII,
612).
Итак, по тем вопросам христианского понимания мира, Бога и человека,
которые были ясно проповеданы апостолами, у Оригена была возможность учиться
у прямых наследников апостолов, которые, по слову Климента, "хранили святое
учение, в точности переданное им". У Оригена просто не было необходимости
обращаться к новоявленным гностическим лидерам для уяснения Евангелия.
При этом Ориген весьма резко отличал христианское учение от оккультных
откровений. Поясняя слова апостола о том, что христианам открыта
"премудрость не князей века сего, которую никто из князей века сего не
уразумел" (1 Кор. 2, 6-8), Ориген говорит: "Я считаю необходимым сказать,
что такое мудрость мира сего и что такое премудрость князей мира сего". К
первому относятся риторика, грамматика, геометрия, музыка, медицина. "Под
премудростию же князей мира сего мы разумеем, например, египетскую так
называемую тайную и сокровенную философию, астрологию халдеев и индийцев,
обещающих высшее знание, а также многоразличные и разнообразные мнения
греков о Божестве. Когда эти духовные силы увидели Господа и Спасителя,
обещающего и проповедующего, что Он пришел в этот мир разрушить все догматы,
ложно носившие имя знания ("гнозиса" - А.К.), то, не зная, кто скрывался в
Нем, они тотчас начали строить ему козни: "предсташа царие земстии и князи
собрашася вкупе на Господа и на Христа Его" (Пс. 2, 2). Понимая эти замыслы
их против Сына Божия, апостол говорит: премудрость глаголем не князей века
сего" (О началах. III, 3, 1-2).
Ориген знает церковное предание, неоднократно приводит церковный символ
веры. И настаивает на том, что его необходимо признавать. О своих же
построениях он неизменно говорит как о догадках, которые приемлемы лишь в
той мере, в какой они помогают принятию и раскрытию апостольской и церковной
веры. Ориген начинает книгу "О началах" с изложения этой веры (I, Введение,
2-10). И кончает тем, что адресует читателя к ней: "о том же, что мы
сказали, или о прочем, что из того следует, должно мыслить согласно с тем
образцом, какой мы изложили выше" (О началах IV, 37). Очевидно, что сам
Ориген отличал апостольское Предание от своих довольно произвольных