"Владимир Кунин. Иллюстрации Гюстава Доре" - читать интересную книгу автора

накладной карман, скорбно посмотрел на меня.
- Это по шву... - тихо пробормотал я.
Старый еврей молча наклонил голову - то ли согласился со мной, то ли
хотел всмотреться еще внимательнее в то, что сейчас лежало перед ним под
жестокой, не знающей жалости и пощады лампой.
Потом он мягко и ласково погладил мое пальто и поднял на нас искренне
печальные глаза с красными веками.
- Я не могу принять ваше пальто, молодые люди, - негромко произнес он с
неистребимым еврейским акцентом. - К сожалению.
И мы с Володькой увидели, что ему нас действительно было очень и очень
жаль.
- Почему?! - Растерянный ученый Вова все еще надеялся на какое-нибудь
хотя бы маленькое чудо.
- Почему? - задумчиво переспросил маленький старый еврей с больными
глазами от вечно слепящего яркого электрического света. - Ну, взгляните
сами...
Он разложил мое бежевое пальто перед нами и еще ниже опустил сильную
лампу. И сказал фразу, которую я запомнил на всю свою жизнь:

- НУ ЗДЕСЬ ЖЕ ПОЛНОЕ ПЕРЕРОЖДЕНИЕ ТКАНИ!..

... Неожиданно легко мы заняли деньги у дворничихи, закупили
необходимый для барыщень "боекомплект", а потом на одной, но очень широкой
старой тахте всю ночь весело кувыркались с этими девочками из эстрадного
училища...
Наверное, благодаря старику из скупки...
Боже мой! Что я говорю?! Какому старику? Ему тогда было лет пятьдесят,
пятьдесят пять. Не больше. Тогда он был на двадцать лет моложе меня -
сегодняшнего. Но в те наши двадцать пять он казался нам глубоким старцем...
Именно благодаря этому скупщику спустя весну, лето и начало осени я и
смог появиться в Невской лавре в моем любимом бежевом, очень шикарном
(издали) пальто.
А на голове у меня была зеленая велюровая шляпа - предмет восхищения и
зависти всех тогдашних стиляг умеренного толка.
На ногах - чешские полуботинки с кустарно наваренной на подошву
платформой из полупрозрачного каучука под диковатым названием - "манная
каша".
В деле манипуляций старыми книгами внешний вид "фарцмана" имел решающее
значение. Причем существовали два строго разграниченных типа одежды. Когда
ты ехал на "адрес", чтобы купить книги по заведомо заниженной бандитской
цене, ты должен был быть одет чистенько, но бедно. Ибо обязан был
производить впечатление человека крайне небогатого, скорее даже бедного, но
интеллигентного. Который вот сейчас отдаст вам свои жалкие последние
рублишки за пыльную кучу вашего старья, о котором вы даже не вспоминали уже
лет сорок, а потом, бедняжечка, долгими голодными вечерами будет
сладострастно вкушать из этих книжечек лишь пищу духовную...
На "адресах" я должен был нравиться своим "клиентам" и внушать
сочувственное уважение к естественной бедности культурного человека..
Другое дело - когда я превращался из "покупателя" книг в их "продавца".
Когда я ехал втюхивать свой товар не в магазин "Старой книги", а