"Анатолий Кучеров. Служили два товарища... " - читать интересную книгу автора

думать о чем-то хорошем, и странно, именно в это время мне хотелось доброй,
спокойной жизни и счастья, как никогда.
С этим чувством стоял я у вокзала и смотрел на огромную толпу
взволнованных, истомленных жарой людей, наполнявших площадь.
Надо было торопиться. Прежде всего перевезти ящики на Кирочную,
сообразить, куда бы пристроить Рыжего. Но Рыжий сам решил свою судьбу. Он
вдруг выскочил из корзины и побежал между какими-то чемоданами, ящиками и
узлами. Я сделал несколько торопливых шагов за ним и вдруг столкнулся лицом
к лицу с женщиной, едва не сбив ее с ног. Мы посмотрели друг на друга, и я
проглотил приготовленные слова извинения.
Передо мной стояла Верочка Иванова, моя пионерка, то есть теперь уже не
пионерка, а взрослая, но я ее сразу узнал.
Мы учились в одной школе, я был пионервожатым отряда, в котором
состояла Верочка Иванова. Я гордился своими обязанностями, старался казаться
взрослым и поступать по-взрослому.
Очень скоро я заметил, что Вера неравнодушна ко мне. Как член
редколлегии, она засыпала меня своими сочинениями для каждого номера
школьной газеты, которую я редактировал. Она буквально ходила за мной по
пятам, смотрела мне в рот, даже что-то похожее на ревность появилось в ее
поведении. Сначала я тяготился ее вниманием, но потом вдруг все изменилось.
По соседству с нами в Стрельне был рыбачий поселок. Домики с цветами в
окнах стояли у канала, выходившего к Петровской дамбе. Огромные вязы и
серебристые тополя укрывали поселок от ветров и отражались в тихой воде
канала. Там стояли черные рыбачьи лодки с белыми парусами, белоснежные яхты
и плавали корабельным строем выводки утят. Все там пропахло смолой, рыбой,
ветром, песком. Нам нравилось бегать в поселок и ходить с рыбаками в море,
вываливать из сетей в корзины улов, сверкавший серебром на солнце.
Рыбаки позволяли нам брать лодки, и это было самым веселым занятием.
Собрав удочки и накопав червей, мы уходили в какой-нибудь тихий канал
огромного стрельнинского парка и ловили на червяка мелкую рыбешку. Девчонок
мы с собой не брали, но Верка таскалась за мной, как тень, как репейник, и я
постепенно привык к ней, но на лодку, разумеется, не брал. Однажды я
проиграл ей пари. Знаете ли вы пари по всякому поводу? "Вон та лодка с
парусом, на котором заплата, войдет в канал раньше других - пари?" "Дядя
Коля привезет из города конфеты в бумажках с петухами - пари?" "Петька как
пить дать заработает двойку - пари?" И так до бесконечности. Мы вели
сложнейший счет нашим выигрышам и проигрышам, и однажды я оказался в
серьезном долгу у Верки, в неоплатном долгу, и она уже пробовала мной
помыкать. Вот почему я должен был взять ее с собой на рыбную ловлю.
"Ну ладно, - сказал я себе, - ты у меня поплаваешь!"
Был ветреный серенький день. В канале растаяли отражения деревьев.
Капли мельчайшего дождя тысячей иголок прокалывали воду. "В дождь лучше
клюет", - сказал я в утешение.
Вера безропотно несла удочки и банку для червей. Мы погрузились в
рыбачью лодку.
Пока мы шли тихой водой, начались обычные стоны и моления:
- Дай погрести, дай хоть немножко.
- Сиди и не лезь не в свое дело. И не урони удочки - унесет!
Как только мы вышли из канала, я пожалел о своем решении проучить эту
Верку - этот репейник. За Петровской дамбой, в открытом море, ветер