"Анатолий Кучеров. Трое " - читать интересную книгу автораПолет в космическое пространство. Вам понятно? Утопия, конечно.
- В штурманских классах не изучали космического... - пожав плечами, сказал Борисов. - Но Липочкин действительно решил труднейшую задачу высшей математики, здесь, в нашем полку, вы же знаете. И послал в Академию. Он был скромный парень, не болтун. Знали только я и Морозов. Мы не придали этому значения, в конце концов шла война... Подполковник помолчал и резко кивнул. - Я знал об этом и сказал замполиту. Где-то мы похвастали, что у нас в полку такой стрелок. И забыли. Думаешь только о войне, будто она тебе дочь или мать, простите глупое сравнение... Только о ней... Я мог вчера не выпустить его в полет, и он уехал бы заниматься космическим пространством... И для того ведь воюем, чтобы такие занимались своим сумасшедшим делом... Весь день огорчаюсь. У меня сын так погиб... Не сохранил человека... Борисов поразился многословию подполковника и подумал: это у него от волнения. "А что можно было сделать? Послать к нам художника? А тот, черт его знает, в будущем Рембрандт или Репин!" Командир полка бросил бесполезное письмо в открытый ящик стола. Поглядел на Борисова нахмуренным взглядом из-под поседевших за последний год мохнатых бровей, вытянул длинные пальцы на ручках кресла. - Послушайте, - сказал он. В полумраке за окном, за тяжелой портьерой дышал морской прибой. - Оно теперь шумит по-весеннему, и веет от него миром, что ли, тишиной и концом войны. Помните, Борисов, мы ведь теперь знаем, что это скоро, что нам уже недолго возить смерть под крыльями и скоро нам среди побед и всяких там радостей предстоит сосчитать, сколько же мы безвозвратно потеряли. Вот штаба. Борисов поднялся, и в это время вспыхнули лампы. Темнота, заклубившись на мгновение и растаяв, открыла мавританские своды зала с бронзой и позолотой и хрусталь люстры, оленьи рога по стенам, фанерную перегородку, за которой вдруг застучала машинка (там штаб и оперативный отдел). Борисов заглянул туда. На вертящемся стуле сидела Оля и что-то печатала. Ее милое некрасивое лицо было заплакано и нежно светилось, словно просыхая под светом лампы. - Пишу в вашу эскадрилью о новом стрелке Ивашенко Алексее Григорьевиче, художнике, - сказала она. - А слезы зачем? - Просто так. - Просто так не надо. - Товарищ гвардии капитан, у меня просьба: есть у вас фотокарточка Кости Липочкина? Дайте, я попрошу, ребята переснимут... Оля глядела в пол: - Вы не подумайте ничего такого, просто он убедил меня в свободное время готовиться в университет на химическое отделение и я послушалась. Иногда помогал. Он обо всем умел говорить так, будто всю жизнь только об этом и думал. С девушками вот он был деревянный, - из глаз Оли посыпались капли и стали расплываться на розовой промокашке. - Ладно, подарю тебе карточку, - сказал Борисов, - если она тебе так нужна. Завтра же приходи за ней, и довольно об этом. Понятно? - Понятно, товарищ капитан. |
|
|