"Анатолий Кучеров. Трое " - читать интересную книгу автора

наконец выбрались в дикий нехоженый лес.
Два часа шли по компасу всё на восток. И вдруг гуще потянулась ива: они
вышли к пойме. Насколько хватало глаз, до самого горизонта она была
затоплена рекой.
- Разлив, - сказал Морозов, - похоже, как у нас речонка дома. Летом
курица вброд перейдет, а весной прямо великий океан: берегов не видно.
Умыться бы...
На огромном пространстве стояла вода, играя на солнце. Вдали плавали
дикие утки. Они поднимались невысоко, снова садились на воду, купались и
кричали.
Пока люди умывались, Муха побегала у воды, попробовала, какая она на
вкус. Вода понравилась, она вошла чуть подальше, замочила лапы и сразу же
выскочила.
- Что, холодно? - сказал Морозов. - То-то!..
Они свернули на север. Шли часа два вдоль воды, за кустами ольхи и за
ивами, и снова перед ними, закрывая дорогу на север, изогнулась река,
бледно-голубая, с легкой дымкой, а за ней бесконечное болото и сотни
маленьких озер, светившихся, как осколки зеркала.
- Озера да болота, - сказал Борисов, - и нигде ни души. Для начала
неплохо.
- Хорошо для начала, - согласился Морозов. - Как себя чувствуете,
ребята? Вымазались, как свиньи.
- Бывает хуже, - сказал Ивашенко. - Отдохнуть бы. - Он едва держался на
ногах.
- Вечером отдохнем, - жестко отрубил Борисов.
- Голова вроде не моя.
- Держится - и ладно. Попробуем теперь немного на запад. Надо выбраться
из болот.
- Зато здесь труднее попасть волкам в зубы.
- Ты о каких? На четырех ногах или на двух?
- Предпочитаю на четырех, - сказал Ивашенко.
- Смотрите, какой умный, - сердито сказал Морозов, - просто
замечательно умный у нас стрелок.
Они пошли на запад, пугая птиц. Солнце теперь ласково грело им мокрые
спины.
Под вечер они выяснили, что окружены разливом рек и речушек, что они
одни в этом лесу, на острове суши среди болот, и остается только ожидание.
Из боя их швырнуло в тишину, воды взяли их в плен.

* * *

Они мучительно устали. Лихорадило, болело тело, болели ссадины и ушибы.
Чтобы обсушиться, Морозов разжег в яме костер, с трудом набросав сухих
веток, и следил за тем, чтобы он не давал дыма.
- Я этому в детстве научился, когда лошадей пас, - сказал Морозов, лежа
на земле и раздувая пламя.
Захотелось пить. Воды было сколько угодно. Ее вскипятили в кружке
Ивашенко, которую по солдатской привычке он таскал с собой.
За весь день они съели по куску шоколада и по галетине. В кипяток
прибавили спирта и теперь, посушившись и умывшись, дремали у костра. Спать