"Анатолий Кучеров. Трое " - читать интересную книгу автора - До свадьбы заживет. Поздравляю с посадкой, штурман. Здорово
благополучно сели! - отрываясь от фляги, промычал Морозов. - Но радоваться рано, ребята. Проверьте оружие. Он с трудом произнес эту речь. Штурман и стрелок проверили пистолеты, они были полны патронов. - Борт-паек! Какие добрые руки собирали этот паек! Здесь было все, что по закону положено летчику в аварии. Три плитки шоколада, три пачки галет и отдельно солдатская фляжка в суконном чехле - с чистым спиртом. О ней позаботился механик. Они отстегнули парашюты и стали вылезать из самолета, протискиваясь мимо старого высокого пня, сорвавшего дверь с кабины. Ивашенко, принявший на себя все обязанности Липочкина, позвал Муху. - Ребята, - сказал Морозов, вытирая мокрое от пота лицо, - не будем жаловаться. Они разбавили спирт водой и по очереди выпили из крышки фляги. Ивашенко вспомнил о пулемете, снял и выбросил затвор. Приборы разбились при падении. Все это сейчас было не нужно: ни пулемет, ни приборы. Борисов достал карту, компас и попытался определиться. - Судя по всему, нас снесло на юг километров на сто - сто пятьдесят от своего аэродрома. Вокруг, наверно, полно немцев. Где-то рядом линия прорыва Второго Украинского. - Слоеный пирог, - сказал Ивашенко. - Посмотрим, не предсказывай, - рассердился Морозов. Сверху все ясней, а на земле у них не было ориентиров. Они не знали предложил продвигаться на восток. Пошли сквозь лес напролом. Морозов шел молчаливый, сосредоточенный. Он старался понять, допустил ли ошибку и когда же это случилось? Забыл о противозенитном маневре? Нет, не в этом дело. Осколок заклинил рули. Эту случайность невозможно предусмотреть. От нее чаще умирают, и точка. А он попытается выбраться и вывести своих ребят назло всей фашистской сволочи в мире. Все же у него железные парни. Идут по болоту, как следопыты. Ивашенко, конечно, не Липочкин, но идет неплохо. На земле лежала прошлогодняя листва и пахло сыростью. Вокруг поднимались то рыжие сосны, то ольха да ива с розовыми сережками. Они шли всё на восток и заблудились в болоте. Болоту не было конца, оно светилось изумрудными крошечными озерцами, рыжело прошлогодней осокой, уходило в гниющий кустарник. Оно дышало и полнилось водами проснувшихся весною ручьев. Не было тропок. Шли мокрые, потные, грязные. Болото зловеще хлюпало под ногами. Ивашенко, самый маленький и легкий, шел впереди, за ним Муха. Они шли и ползли, перемазались в болотной жиже, мокрые, страшные. Один раз Морозов провалился по пояс: он был самый грузный. Ивашенко и Борисов, напрягая последние силы, вытащили его на тропу. Морозов улыбнулся одними губами на черном от грязи лице. - Стрелок ничего, молодец, чувствует землю... Постояли, чтобы отдышаться. Они так измучились на этом проклятом болоте, что не могли говорить. И |
|
|