"Андрей Кучаев. Темная сторона любви (Рассказы) " - читать интересную книгу автора

на месте не умели, мне повезло, - до советского военного госпиталя, слава
Богу, было близко, - до больницы Святого Иосифа в центре соседнего городка я
бы не дотянул.
На этом неприятности не кончились, мне предстояло дотащить эту паршивую
собаку до ветлечебницы в пригороде, в трех кварталах от дома, чтобы там ее
оставили на карантин, в противном случае мне предстояли уколы от бешенства.
Бабка из квартиры хозяев вести ее была не в состоянии, остальные в семье,
где жила собака, работали, а
Марианна училась. Пришлось мне самому буквально волоком тянуть шпица в
ветпункт. Мы рвались друг от друга, поводок нам не давал разбежаться. Собаку
оставили на две недели. Кормили ее за наш счет, забирали псину уже они сами,
я просто взял справку и сказал собаке
"адье".
Несколько ночей подряд мне снилась окровавленная рука. Она сопровождала
меня в темном коридоре, скользя по стене, когда я шел в уборную. Так
снилось, я никуда не ходил. В последнем сне рука забралась ко мне в кровать
и вцепилась мне в горло, так что я с трудом оторвал ее. Я проснулся с
сильнейшей ангиной - нарывы в горле чуть не задушили меня. Их удалила просто
пальцем вторая жена моего отца, опытный отоларинголог. Отец уже с нами не
жил, хотя зачем-то приехал с новой женой в нашу землю из благополучной земли
Рейн-Вестфалия. Появление второй жены моего папаши было вызвано только
нешуточной урозой, хотя и было явлением экстраординарным - мать смотрела на
нее коброй, она бы выгнала ее, несмотря на угрозу моему здоровью, если бы не
отец. Хотя сама позвонила ему сообщить, что я опять надумал отдать концы,
как когда-то.
Шпиц вызвал в моей жизни, таким образом, во второй раз исключительное и
больше никогда не повторившееся событие, - как моя смертельная болезнь во
младенчестве вызвала магическое явление деда
Соломона. Оба события врезались в память и остались там надолго. Я
боялся выходить на улицу еще долгое время из-за этой псины.
Покончено было и с "грехами". Потом мне сказали, что собака пропала.
Скорей всего, ее отловили поляки, заключил я. Скажите, кстати, чего это
я все валю на соседей с востока? Неужто пресловутый тевтонский дух все еще
живет в нас, немцах? Чушь "собачья", полагаю. Просто надо на кого-то валить
свои грехи. Я отвлекся...
С опаской я гулял по двору первое время, особенно на лужайке за домом.
Иногда, уже без собаки, ковыляла в булочную лавку бабка с верхнего этажа. На
шее у нее болталась облезлая горжетка, какие тогда носили многие старухи.
Мордочка, надо полагать, лисья, болталась на бабке при ходьбе, постреливая
стекляшками глаз злобно и мстительно. Так мне казалось. Лиса была вытерта до
белизны мездры.
Будто содранная шкура с блаженной памяти их белого шпица.
Как-то бабку сбил автобус, что проходил мимо наших ворот, под который
она сунулась сослепу. Я выбежал с другими смотреть. Белую горжетку
забрызгала густая кровь, неожиданно красная для старухи. Я, кажется, ожидал,
что у старух и кровь седая. Еще я старался выбросить из памяти неожиданно
белые и полные ноги в венах поверх круглых резинок на простых чулках. Бабка
эта выжила и пережила, кажется, своего сына, который вернулся с войны
инвалидом, - под
Москвой ему прострелили ногу...