"Владислав Ксионжек. Ржавчина" - читать интересную книгу автора

Достаточно было прочистить трубы резиновым вантузом, и вода из ванной
стала вытекать так же быстро, как прежде, с давно забытым агрессивным
голодным рычанием. В одном из рожков полуослепшей старой люстры, которую
Виктор Петрович считал нужным выбросить на помойку, оказался окислен
контакт, и после нехитрых манипуляций обновленное и избавленное от
накопившейся пыли изделие радостно засверкало всеми своими лампочками.
Дисковый телефон тоже потребовал лишь небольшой подстройки, после чего
стал трезвонить так громко, что Виктору Петровичу больше не требовалось
усиливать его звучание синхронными звонками на мобильный телефон матери.
Продавец отдела сантехники, с которым у Виктора Петровича сложились
доверительные отношения, провел его на склад и помог выбрать и лампы, и даже
новую иголку для радиолы "ВЭФ". Мать не захотела выбросить это
упрямо-копытное, балансирующее на разъезжающихся ножках чудо прибалтийской
промышленности даже после того, как у него не осталось других функций, кроме
подставки для телевизионной программы, извлекаемой из бесплатных газет.
Хорошо еще, что неизменный компаньон матери и единственный ценитель
приносимых Виктором Петровичем мясных деликатесов кот Василий имел привычку
драть когтями обои. Так что у Виктора Петровича был повод раскопать на
складе в магазине дюжину рулонов красно-розовых бумажных обоев, которые были
немного с другим, не цветочным, а стилизованным звездно-флористическим
рисунком. Но именно они показались Виктору Петровичу наиболее
соответствующими духу эпохи, не спешившей, похоже, кончаться в отдельно
взятых домах.
Теперь сын приезжал к матери в гости не просто на ритуальные чаепития.
За стол садились только после того, как Виктор Петрович снимал три-четыре
полосы старых,
исцарапанных когтями обоев и аккуратно наклеивал на их место новые.
Под обоями в ржавых разводах старого пересохшего клея обнаруживались
"Известия" и "Московская правда" середины и конца восьмидесятых годов.
Виктор Петрович работал не спеша и успевал прочитать все заголовки газет.
Несмотря на то, что память хранила глубокое разочарование в идеях
перестройки, ускорения, социальной справедливости, площадной демократии,
равно как и во всех других красивых, но не подкрепленных такими же
поступками словах ("ускорились, но не перестроились!" - как тогда зло
шутили, подразумевая не только утонувший теплоход "Адмирал Нахимов"), на
Виктора Петровича все равно накатывала волна юношеского энтузиазма. Ему
опять хотелось сделать что-то хорошее во имя всех, кого он знал, во имя
всех, кого он еще не встречал, но кто жил где-то здесь рядом, во имя
всех-всех-всех, у кого осталась хотя бы капля наивности и простоты...
Тут, правда, нужно сделать ремарку. Виктор Петрович не собирался
посыпать голову пеплом, извиняться публично за то, что чувства пробуждал не
те, не так, и не у тех.
В бизнесе только то заслуживает внимания, что помогает зарабатывать
деньги. А в сетке одного из самых известных телеканалов стояла
организованная Виктором Петровичем ролевая игра "Нам жить хорошо!".
Следовало провести ее так, чтобы зритель поверил, что гламур скоро
выйдет из моды, что стиль "ретро" круче, что в мире поживших вещей можно
жить лучше других, не продвинутых обладателей благ.
Виктор Петрович сказал "нет" шоколадным батончикам, пипифаксам и всем
прочим промежуточным, но тоже разрекламированным элементам