"Сигизмунд Доминикович Кржижановский. Воспоминания о будущем (Повесть)" - читать интересную книгу автора

догадаться, чей это тайный подарок. Штерер не чувствовал благодарности -
руки его, быстро закопавшиеся в страницах, скорее, выражали гнев. Кто-то,
какой-то сочинитель романов посмел вторгнуться в его, исконно штереровскую,
мысль, которую из мозга, можно взять лишь вместе с мозгом.
Весь вечер глаза и книга не разлучались. Ихиль Тапчан, следя из своего
угла движение страниц, видел сначала хмурящийся над ними лоб, потом-
спокойно раздвинувшиеся брови, потом - чуть брезгливую улыбку вкруг
неподвижно сомкнутого рта.
Через день было воскресенье. Ихиль, которого температурило с утра,
прилег лицом от света. Вдруг прикосновение к плечу. Вскинув глаза, он
увидел наклонившееся лицо Штерера:
- Тебе надо теплее укрыться. Дай я. Вот так. И возьми свою книгу: мне
она не нужна.
- Не понравилось? - растерянно пробормотал Ихя.
Гость присел на край кровати:
- Видишь ли, тут дело не в том, чтобы нравиться людям. А в том, чтоб
напасть на время, ударить и опрокинуть его. Стрельба в тире - это еще не
война. И после, в моей проблеме, как и в музыке: ошибка на пять тонов дает
меньший диссонанс, чем ошибка на полутон. Ну, взять хотя бы внешний вид
конструкции: какие-то провода, даже нелепое велосипедное седло. Ничего
подобного: даже наружный профиль машины, идущей сквозь время, будет
совершенно иной. О, как это ясно я вижу.
Говоривший стиснул виски и оборвал, Ихиль подался навстречу
недосказанному:
- А какой?
- Темпоральный переключатель, как я его сейчас вижу, будет иметь форму
стеклянной шапки с острым верхом, плотно охватывающей лобную и затылочную
кость. Истонченные до предела оптические флинт-глассы темпоратора скрестят
свои фокусы так, чтобы аппарат уже до своего пуска в ход был включен из
видения. Оптически это вполне возможно. В дальнейшем, с первого же такта
машины, невидимость должна постепенно распространиться с включающего на
включенное, то есть на охваченный прозрачными тисками мозг, череп, шею,
плечи, ну и так далее. Так никелевая шапочка пули выключается своим лётом
из видения, хотя и находится в пространстве. Впрочем, не в этом суть:
время, прячущееся под черепом, надо прикрыть шапкой, как мотылька сачком.
Но оно миллиардо-мириадокрыло и много пугливее - иначе как в
шапку-невидимку его не изловить. И я не понимаю, как смысл шапки-невидимки,
придуманной сказочниками, остался... невидимым для ученых. Я беру свое
отовсюду. Ты видишь, и сказки могут на что-нибудь пригодиться.
- Но как же...
- Как она будет работать, спрашиваешь ты? Очень просто. Впрочем, нет:
очень сложно. Ну, вот, хотя бы это - я о самом понятном: любой учебник
физиологической психологии признает принцип так называемой специфичности
энергии. Так, если бы можно было, отделив внутреннее окончание слухового
нерва, врастить его в зрительный центр мозга, то мы видели бы звуки и при
обратного рода операции слышали бы контуры и цвета. Теперь слушай
внимательно: все наши восприятия, втекающие по множеству нервных приводов в
мозг, либо пространственного, либо временного характера. Разумеется,
длительности и протяженности спутаны так, что никакому ножу хирурга их не
разделить. Впрочем, и мысль моя, по-видимому, не изостреннее стального